Ты будешь моей - стр. 11

— Еще напомнить? — спрашивает он все так же обманчиво добро. Понимаю, что мне не убежать, его хватка слишком сильная.

— Хорошо, чего ты х-хочешь? — немного заикаясь, говорю я.

Неужели он помнит то, что было так давно? Сколько раз он еще ходил на эти выступления детей из детдома? Скорее всего, кучу. Неужели его так задело, что я выкинула его конфетку, послала его? Сын богатого магната, спортсмен, а затаил обиду на простую девочку из детдома.

— А вот и правильные вопросы пошли, Сахарок… — шепчет он мне на ухо, склоняясь так, что я чувствую его горячее дыхание на своем лице.

Почему Сахарок? Ведь меня зовут Вероника. Что за странное прозвище!

— Я хочу, чтобы ты стала моей, — без тени смущения говорит он. Смотря на меня свысока. — Взамен я решу все твои проблемы. Ты небогата. Скорее всего, денег не хватает, одеваешься в дешевое тряпье...

Он дотрагивается до моей джинсовой куртки, которой уже лет пять.

— Ты будешь жить со мной и не будешь ни в чем нуждаться.

— А взамен? — хочу выслушать все до конца.

— Готовность удовлетворить меня по первому желанию и покорность. Мне не нужны отношения, хочу только тело, — холодно говорит он, обнажая свои истинные эмоции.

Наверное, я должна была оценить это предложение. Меня выбрал богатый мажор, спортсмен, у которого и так немало поклонниц. Он предлагает мне секс и обещает, что я не буду ни в чем нуждаться. Но я не для того преодолела столько трудностей, чтобы в итоге лечь под первого попавшегося мажора.

Нет!

Этого не будет, никогда. Пусть не думает, что меня можно купить. Не все измеряется деньгами. А шмотки... Да, у меня они не новые, но они мне нравятся, и скоро я устроюсь на хорошую работу и обязательно куплю себе обновок. Как говорят, в человеке главное — его душа, а не эти тряпки.

Когда меня что-то задевает, во мне просыпается Ника, вытесняя простую Веру. Так было всегда. В детском доме, когда ребята постарше ставили нам подножки; в школе, когда доставали одноклассники. И сейчас она опять поднимает голову, чтобы достойно ответить наглецу, который возомнил себя королем жизни.

— В отличие от других, я не продаюсь и не покупаюсь! Советую запомнить это раз и навсегда! — обманчиво спокойно отвечаю. — А сейчас попрошу отпустить мою руку, мне нужно готовиться к завтрашнему дню, ведь у меня нет богатеньких родителей, которые решают проблемы по первому моему зову.

Смотрю на него, так же холодно и с превосходством, как он на меня минуту назад, когда обещал решить все мои проблемы. Он молчит, но я вижу, что мой ответ его взбесил. Теперь в его глазах огонь, и он не сулит мне ничего хорошего, но я чувствую победу и наслаждаюсь этим моментом.

Вырываю руку из его захвата, хотя, если бы он захотел, я бы не смогла это сделать. Не прощаюсь и уже хочу уйти, но тут он все равно берет меня за локоть, не слишком сильно, и поворачивает к себе, склоняясь к моему лицу.

— Не пожалей потом о своих словах, Сахарок, — немного хрипло говорит он, так что слышно только мне, — я могу быть и не таким милым…

Я ничего не отвечаю, но понимаю, что играю с огнем. Надеюсь только на то, что мы начнем учиться и он забудет обо мне, переключившись на кого-нибудь более сговорчивого.

В этот раз он сам отпускает меня, заставляя остаться на месте и смотреть на то, как он походкой хищника направляется к своему автомобилю. Момент, и мне он оставляет только черные следы шин и едкий дым.