Твоя примерная коварная жена - стр. 22
– Осторожнее. – Со всего размаху она столкнулась с высоким парнем, одетым в солдатскую шинель, отлетела от его крепкой груди, пошатнулась и упала бы, не подхвати он ее. – Что же вы, девушка, на людей-то кидаетесь?
– Извините, я задумалась. – Она улыбнулась и посмотрела в глаза парня, для чего ей, с ее немаленьким ростом, пришлось поднять голову, таким высоким он был. – Меня зовут Эля.
Отчего-то она представилась детским своим именем, которым ее давным-давно уже никто не называл, кроме мамы. В институте, с легкой руки подружки, ее все звали иначе.
– Борис, – сказал он в ответ. Затем шаркнул ногой и склонил голову в полупоклоне. – Позвольте представиться. Борис Бжезинский. Служу Советскому Союзу.
– Это я заметила. – Она засмеялась, невольно оценивая, что форма сидит на нем ловко и справно. – Вы в Москве проездом?
– Нет, я здесь служу. Точнее, под Москвой. Так что в увольнительные всегда приезжаю, чтобы побродить по московским улицам. Всегда мечтал жить в Москве, тут воздух особенный, и люди тоже. Вот вы, к примеру, Эля, – очень особенная. Я бы с удовольствием вас проводил, да только мне на электричку уже нужно. Иначе в часть опоздаю. Вас как найти?
– Я в строительном институте учусь, – сообщила Эля. – В Московском инженерно-строительном институте имени Куйбышева. Знаете, где это?
– Нет, но найду. – Это он прокричал уже практически на бегу, впрыгивая в уходящий от остановки троллейбус.
Эта случайная встреча состоялась морозным январским вечером, и довольно скоро Эля совершенно про нее забыла, потому что недостатка в кавалерах не испытывала. К тому же среди сотен студентов их института найти случайно встреченную на улице девушку было утопией. Ведь Эля даже не сказала ему ни свою фамилию, ни полное имя.
Однако в середине июня, когда она сдавала экзамен не любимому ею профессору Дьякову, открылась дверь в аудиторию и в нее заглянул высокий черноволосый парень в редких в ту пору джинсах и яркой футболке. Привлеченная шумом двери, она подняла на парня глаза и сразу же уткнулась обратно в лист бумаги, на котором пыталась соорудить какое-то подобие приличного ответа на вытащенный ею билет. Парня в джинсах она не знала.
Он обвел аудиторию глазами, коротко кивнул, словно удовлетворенный увиденным, закрыл дверь, и она тут же забыла о нем, потому что пришла ее очередь отвечать. Получив выстраданную, но справедливую четверку, Эля выскочила из аудитории, размахивая зачеткой и счастливо улыбаясь (впереди были заслуженные каникулы), и уткнулась в чью-то широкую грудь. Не ожидая столкновения, пошатнулась, чуть не упала, но удержалась на ногах, подхваченная крепкой рукой.
Смутное воспоминание шелохнулось у нее в голове, и Эля запрокинула лицо, чтобы посмотреть на подхватившего ее человека. Он был намного выше ее.
– Эля, я к тебе пришел, – сказал он, и тут она наконец-то его узнала.
– Ты Борис Бжезинский, – полуутвердительно, полувопросительно сказала она, вспомнив красивую фамилию, которой он ей представился.
– Точно. Я отслужил, демобилизовался, поступаю в экономический институт, чтобы жить и учиться в Москве, рядом с тобой. Если ты не против, конечно.
И отчего-то она сразу и навсегда поняла, что нет, не против. Мама будущего зятя тоже восприняла хорошо. Он ей сразу понравился. Высокий, красивый, да и Элю любит, сразу видно. Свадьба их пришлась на время «сухого закона», была «комсомольской», поэтому вино разливалось из чайников, но менее весело от этого не было.