Твоя маленькая ложь - стр. 23

– Прости меня, – вырывается из груди хриплый голос, с легкостью заглушенный небольшими волнами.

– Я хочу знать, что случилось, – твердо проговаривает он, не отрываясь от малинового заката, распластавшегося по всему побережью; часть его волос, которую не скрывает бейсболка, неугомонный ветер колышет из стороны в сторону. – Тебя кто-то обидел?

Я невольно вздрагиваю, неожиданно улавливая его голос спустя некоторое время после моих слов. Практически с этого вопроса начиналось наше знакомство тринадцать лет назад, но, как и сейчас, тогда я ему не сразу рассказала причину своих слез. Закусывая нижнюю губу до невыносимой боли, я глубоко выдыхаю.

– Нет, – только и всего вырывается из моей груди, – прости, что не смогла приехать к твоим родителям, я … сейчас правда не могу.

Чак пару раз понимающе кивает, все еще не отрывая взгляд голубых глаз от малинового неба.

– Ты ведь расскажешь мне, в чем дело? – с малой толикой сомнения спрашивает он, крепче сжимая мою ладонь.

Мгновение во мне бушуют волны противоречий. А может все же стоит рассказать ему все, что накопилось глубоко внутри? А что изменится, если я все расскажу? Жалостливые взгляды в мою сторону лишь участятся с новой силой? Ну, уж нет, Элизабет, ты заключила пари между собой и поклялась никому ничего не рассказывать, пока не прояснится что-то конкретное и определенное.

– Я тебе обязательно все расскажу, – с легкой улыбкой на лице проговариваю я, продолжая смотреть в его сторону, – только чуть позже.

Чак впервые за все это время смотрит мне в глаза, по-прежнему хмуря лоб.

– Это ведь не угрожает твоей безопасности? – с сомнением спрашивает он.

Это угрожает жизни другому моему близкому человеку…

– Нет, не беспокойся, – выдыхаю я, стараясь улыбаться.

На его лице появляется едва заметная улыбка, когда он поднимает правую руку с серебряным кольцом.

– Кольцо. Помнишь? – говорит он, и я устало расплываюсь в улыбке, поднимая правую руку точно с таким же кольцом в ответ. – По крайней мере, ты больше не плачешь. Никто не стоит твоих слез.

Я смущенно опускаю голову вниз.

– Извинись за меня перед своими родителями, особенно перед мамой, – виновато проговариваю я.

– Да, мама расстроится, – отвечает Чак, поджимая губы, – она так хотела увидеть тебя сегодня.

Мысленно представляю, в каком состоянии я бы сидела у него дома, и меня бросает в дрожь.

Я изображаю вялую улыбку на лице и крепче сжимаю его кисть. Одной рукой Чак снимает свою черную бейсболку и надевает на меня, чтобы прохладный морской ветер прекратил трепать мои волосы и оставил их в покое, сооружая из них узлы.

– Девочка моя, просыпайся, – раздается голос мамы из кухни, – тебе пришло письмо с королевским гербом.

Открывая глаза, я резко подаюсь вперед, на бегу откидывая одеяло. Рывком открывая дверь своей комнаты, я натыкаюсь на удивленное лицо мамы, которая продолжает удерживать в руках белоснежный конверт с письмом. Я выхватываю у нее из рук конверт из плотной бумаги и тут же принимаюсь распаковывать содержимое.

– Что случилось? – обеспокоенно спрашивает мама. – Откуда это письмо?

Я не замечаю ее вопросов, полностью погруженная в долгожданное содержимое. Откладывая белоснежный конверт на стол, я принимаюсь разглядывать плотную бумагу формата А4, наблюдая за идеальным каллиграфичным почерком: