Твоя безумная "фанатка" - стр. 50
— Я их не люблю.
— Любишь.
— Это ты так решила.
— Раз решила, значит так и есть.
— Окей. Кто я, чтобы тебя переспорить? — миролюбиво отмахнулся Макс, закидывая руку за голову для удобства.
Любит, значит любит. Согласиться проще, чем пытаться договориться с этой упрямой девчонкой. К тому же единорожки действительно довольно милые создания.
Подтверждение сего факта лежало на постели в виде огромной плюшевой лошади с рогом на башке. "Полли", как значилось на бирке, ему подарила на прошлый Новый Год Нелли.
Она просто не могла удержаться, когда увидела в цветочном, а Майера этого тогда здорово позабавило. Игрушек ему ещё не дарили.
Собственно, оттуда и пошли шуточки.
— И этому мужику почти тридцать лет, — собеседница была довольна маленькой ментальной победой.
— Говоришь так, будто пятьдесят. И вообще-то двадцать семь только.
— Двадцать семь явно старше, чем двадцать два. Так что ты должен быть умнее.
— А ты не такой циничной, но тебе же это не мешает.
— Хочешь сказать, я хамка и эгоистка? — возмутилась Пылаева, с досадой пиная его ногой.
— Я сказал: циничной, — засмеялся собеседник, в который раз поражаясь женской логике. — Не путай термины.
— Эгоистка, хамка и циник? Не перебор, не? — его снова пнули.
Завязалась лёгкая горизонтальная потасовка, в которой участвовали плечи, локти и коленки. В конечном итоге победил Максим, как трофей выхватывая у проигравшей недоеденный сыр.
— Отдай, моё!!! — недовольно заверещала та.
— Точно эгоистка. Сразу: моё, моё! Совсем не умеешь делиться.
Вместо ответа его начали щекотать — удар ниже пояса, так как Пелька прекрасно знала, что он её не переносит. Съедобную косичку победоносно отвоевали, впиваясь в неё зубами и отгрызая сразу половину.
— Я фе скафала: моё! — пробубнила она с полным ртом. Жадность фраера сгубила. Следующие пару минут Макс, хохоча, наблюдал за тем, как она пыталась всё это прожевать.
— Ну ты и хомяк, — в надутую щеку насмешливо тыкнули, чем вызвали сердитое пыхтение. — Или ёжик. Давай жуй, жуй, ёжик. Активнее работай челюстью! Ещё активней, ну! — дразнили её.
— Ой, мама, — выдохнула Пелька. Аж покраснела, настолько старалась. — Чуть не родила.
— ТВОЮ... — приглушённый через бетонное препятствие возмущённый возглас оповестил, что соня проснулся и не оценил шутку с кремом.
На Нелли, застывшую с видом нашкодившего ребёнка, многозначительно покосились.
— Готова получать люлей? — в ответ отрицательно замотали головой. Вообще была не готова. — Ладно, расслабься. Я тебя прикрою. В который раз, — ободряюще похлопал её по бедру Майер, повышая голос и обращаясь к стене, за которой чисто интуитивно угадывался Филипп. — Солнышко, ты уже проснулся? Как тебе омолаживающий крем для лица? Сам делал.
***
День стремительно увядал. Ноябрь — темнеет рано и уже часов в шесть кажется, словно на дворе глубокая ночь. Хотя на самом деле не было ещё и десяти.
Отмывшийся Филипп утопал домой, от греха подальше, освободив им гостиную, где ещё какое-то время Нелли с Максом валялись, грея руки кружками с горячим чаем и смотря "Пиратов Карибского моря" по телеку.
Вот ирония, опять пираты и корабли.
Пылаеву первую начало морить, и уже не домучивая Джонни Деппа, прыгающего на экране безумным тушканчиком, оба пошли спать. Вместе.
В смысле в одну комнату и в одну постель, так как диван в гостиной никому не нравился: неудобный дэспэшный каркас впивался в спину и с утра было невозможно разогнуться.