. По смыслу оно связано с 48-м письмом «Чаду Афанасию», одним из ярчайших сохранившихся «антимихианских» произведений преп. Феодора, в которых тот повествует о гонениях на студитов и обозначает свою принципиальную позицию. Как видно из текста 48-го письма, студит Афанасий (близкий к преп. Феодору ученик) усомнился в необходимости столь строгой позиции святого отца и стал склоняться под давлением «михиан» к «прелюбодейной икономии». Тот же факт преп. Феодор упоминает и в 556-м письме. «В этом послании преп. Феодор упоминает о двух письмах с критикой в свой адрес: одно из них – письмо Афанасия (разбираемое в письме 48-м), другое – “от нашего отца”, то есть от преп. Платона, который, судя по всему, стал менее несгибаемым в отношении “прелюбодейного собора”. Так как он не сделал ничего, кроме как повторил слова архиепископа Иосифа и монаха Калогира (чьи имена были обозначены буквами “бета” и “гамма”), то и они, возможно, поколебались. И это совершенно неожиданно, так как Платон, Иосиф и Феодор были заодно в своем противостоянии и равным образом пострадали. В 809 году все трое были отправлены в ссылки в разные места»
[29]. Данное письмо показывает, что и святые проявляли человеческие слабости под жесточайшим давлением своих собратьев по вере, но преп. Феодор даже в этих обстоятельствах демонстрировал несгибаемую твердость. Преп. Платон и студит Афанасий в своих письмах утверждали, что в случае прощения эконома Иосифа и связанного с этим событием собора не возникло никакой ереси и что Феодор своим гневным протестом только способствовал тому, что среди братии возник раскол и разлад, так что одни говорят о ереси, а другие только о попрании церковных канонов. В ответ на это Феодор, при помощи брата Евпрепиана, составил апологию своих взглядов, которую подкрепил цитатами из Библии и из писаний отцов Церкви. Но поскольку многие из братии тем не менее не желали говорить о ереси и поскольку Феодор опасался разделения, то он, в подражание отцам Церкви и из соображений икономии, предложил компромиссное решение, которое сформулировал следующим образом: «Поскольку среди вас возникло разделение, я из соображений икономии предлагаю следующее решение. Тот, кто не желает говорить о ереси, может, в пользу единодушия, этого не делать; причем условием остается не иметь общения (с михианами) и не изъявлять готовности к компромиссу. С другой стороны, мне позволяется в данном случае вести речь о ереси, поскольку я имею убеждение в этом, несмотря на тот факт, что наши противники упрекают нас в отсутствии единодушия. В конце концов, раскол Церкви, по словам Златоуста, ничуть не меньше ереси».
Письма 557–559 признаны Г. Фатуросом неподлинными по следующим основаниям. Письмо 557 представляет собой попытку позднейшего почитателя св. Феодора подражать стилю его речи, автор буквально списал значительную часть текста письма 423 к св. Никифору. Стиль письма 558 сильно напоминает эпистолярный стиль эпохи Палеологов (XIII–XV вв.), что свидетельствует о неподлинности этого послания. Письмо 559 не принадлежит руке св. Феодора, поскольку последний никогда не писал к находящимся в изгнании, не упоминая при этом о преследованиях и о борьбе с иконоборцами[30]. Впрочем, последний аргумент Фатуроса выглядит малоубедительным. Письмо 559 «К некоторым святым, пребывающим в изгнании» представляет собой послание ободряющее и вдохновляющее на радостное и исполненное небесной надежды продолжение подвига терпения гонений.
