Творения. Том 3: Письма. Творения гимнографические. Эпиграммы. Слова - стр. 121

Твоей боголюбезной знатности, господин мой, я, смиренный, должен опять писать. Почему? Потому что ты всегда оказываешься нашим благодетелем, могущественным и верным другом. Каково же свойство верного друга? То, что друг полагает свою душу за любимого. Посмотри на самого себя и реши, не до такой ли степени [ты дошел] в отношении к нашему смирению в [оказании] помощи боголюбивейшему архиепископу[564] и останавливающимся у тебя нашим братиям. Обращаясь к каждому из [оказанных тобою] благодеяний, мы тебя любим и благословляем, просим и умоляем, указывая, как на воздаятеля тебе награды, на Христа, обещавшего мзду и за чашу студеной воды (см. Мф. 10:42), не говоря уже о таких великих [заслугах].

Да будешь для нас сохранен на многие лета в здравии, изобилии, благодушии и уже, конечно, в правомыслии о непорочной вере.

(218) Не могу я, смиренный, забыть о твоей любви, добрый друг, ибо ты во всякое время являл нам знаки любви, не смутившись даже в час нашего искушения. Ведь я знаю, что в то время, как все друзья и[566] наши ближние отступили, один ты из страха и любви к Богу непрестанно являлся по ночам с дарами, с указаниями, с мольбою, сожалением, с вопросами о способе соблюсти честную свою душу, с готовностью [на всё].

Поэтому пишу тебе эту краткую записку с глубокой благодарностью за гостеприимство, оказываемое [тобою] братиям, приходящим туда по делам послушания теперь, когда со всех сторон угрожают страхи. Но Бог вознаградит тебя Своими милостями, избавит тебя от гнусного общения с иконоборцами и спасет в Царстве Своем Небесном.

Я получил, брат, твою записку, и так как ты принудил мое смирение, то по милосердию Бога, прощающего всякий грех, да отпустится тебе епитимия. С этого времени вкушай от всего освященного, остерегаясь на будущее время впасть в те же преступления, дабы суд не оказался навеки немилостивым к нам, если мы не образумимся после врачевства и скорого прощения.

Бог да простит тебе, брат, согрешения. Молись за нас, грешных.

(219) Не следовало бы выставлять напоказ сокровище благочестия, ибо оно и против своей воли могло бы быть осквернено нечестивыми святотатцами. Поэтому вполне справедливо оно предоставлено Богом исключительно Церкви Божией для благосостояния Православия. Такая тебе [приличествует] слава, наилучший мой из отцов и из правомыслящих твердейший и желаннейший! Как ни печально [всё] то, что ты навлек на себя – отнятие дома, лишение друзей, разлучение с детьми и многое другое, причиняющее тем сильнейшую скорбь, чем большими личными преимуществами ты выдавался.

Не падай духом, разумнейший. Ибо ты оказался защитником благочестия, великим в земном достоинстве, еще более великим в небесном, знаменитым в [своей] мирской полезности (χρησιμεύσει), еще более знаменитым в монашеской созерцательности. Ты всегда пред моим умственным взором; я в сердце обнимаю и целую тебя, молюсь, сколько [могу], грешник, чтобы ты был здоров телом, чтобы всегда над тобою была рука Божия. Это же, господин мой, постарайся сделать и относительно чада твоего, увещевая по мере возможности Калогира или хотя бы господина моего Божия человека, – я говорю о спафарии.