Творцы миров - стр. 50
«Жаль! – откликнулся Шватцендейл. – У нашего счетовода, оказывается, было чему поучиться!»
«Опрометчивость, непростительная даже для эксперта-правоведа», – заметил капитан Малуф.
Констебли потащили Крима к кафедре. Тот самый господин, которого оттузил Крим, бодрым шагом опередил полицию, привычно взобрался на кафедру и уселся за пюпитром.
Расставляя на столе кружки со свежим элем, паренек-официант с благоговением произнес: «Ваш приятель – храбрец, но ему не помешала бы толика благоразумия. Теперь ему придется требовать справедливости от магистрата, которому он только что, всем на радость, показал кузькину мать».
«Значит, ты одобряешь его действия?» – поинтересовался Шватцендейл.
Подросток пожал плечами: «Почему не отдать должное тому, кто этого заслуживает?»
Тем временем дородный господин, поудобнее устроившись на стуле, приказал: «Подведите нарушителя спокойствия!»
Подхватив помрачневшего Крима под локти, констебли поставили его перед кафедрой.
«Как вас зовут?»
«Меня зовут Хильмар Крим. Я выполняю обязанности суперкарго на борту звездолета „Гликка“. Я закончил Ахернарский центральный колледж судебной лингвистики, где я специализировался в области адмиралтейского права. Второй диплом мне выдали в Институте общественных наук имени Эразма Роттердамского, где я редактировал ежеквартальный „Обзор судебной практики“. Мои практические профессиональные навыки не уступают моей академической квалификации».
«Ага! И где же вы приобрели навыки балетного кик-боксинга?»
Крим отозвался на шутку угрюмой усмешкой: «Я упомянул о своем образовании лишь для того, чтобы поставить суд в известность о том, что мне хорошо знакомы не только основы юриспруденции, но и практические правовые нормы. Юридические принципы, применимые в рамках рассматриваемого дела, а также ряд относящихся к нему прецедентов, предусмотрены статьями десятой и двенадцатой Основного адмиралтейского кодекса. Насколько я припоминаю, характерными примерами могут послужить…»
Магистрат поднял руку: «Позвольте заметить, юрисконсульт, что порядок выступлений на этом заседании определяю я, а не вы! Разумеется, ваша эрудиция может оказаться полезной, хотя фактически у вас нет никаких оснований принимать меня за неотесанную деревенщину».
«Совершенно бездоказательное заключение, ваша честь!»
«Неважно. Сущность и объем вашего правонарушения известны – остается только определить надлежащую меру наказания, каковое, конечно, не ограничится простым заключением в клетке на всеобщее обозрение».
Крим выпрямился во весь рост и сурово заявил: «Я целиком и полностью отвергаю подразумеваемое обвинение, ваша честь! Оно проистекает из предубеждения и спорно во всех отношениях. Кроме того, суд даже не рассмотрел фактические обстоятельства дела».
Магистрат кивнул и постучал деревянным молотком по кафедре: «Суд признаёт приемлемость возражения защиты! Я проигнорирую только что сделанное мной замечание».
Хильмар Крим слегка наклонил голову: «В таком случае я ходатайствую об отклонении иска».
«Ходатайство не может быть удовлетворено. Дело еще не рассматривалось».
«По поводу фактических свидетельств не может быть никаких сомнений, – заявил Крим. – Конфликт возник, когда вы лично вторглись в пространство, предварительно законно занятое моей персоной, недвусмысленно функционировавшей в качестве одного из танцоров. Такое вторжение объяснялось вашей преступной небрежностью, причинившей мне, посредством столкновения вашей нижней конечности с моим телом – невзирая на последующие многократные столкновения вашего тела с моими нижними конечностями – эмоциональное потрясение и существенный дискомфорт. Человек более строгих правил, чем я, мог бы потребовать возмещения штрафных убытков; в данном случае, однако, с вашей стороны будет достаточно простого признания своей вины».