Твари Распада - стр. 48
Наконец, раздался призывный клич. Приглашающим жестом я отправил Жанну вперёд, чтобы её страховать снизу. Но до этого не дошло: верёвка поехала сама: майор сверху тянул её, своими могучими руками. Затем конец верёвки упал к моим ногам, я взялся и переставлял ноги, пока не заехал на самый верх насыпи.
Вид оттуда открывался неплохой. Голые поляны, возможно, отнятые когда-то у леса, разделённые узкой полоской насыпи, на гребне которой застыл поток автомобилей. Зрелище занимательное, если бы не «но». В этих машинах были покойники. Не троглодиты, а именно покойники. Люди сидели в разных позах: кто-то, упав головой на руль, кто-то – запрокинув съёженное лицо в потолок, кто-то – скрючившись на заднем сиденье. Все они были мертвы окончательно.
Кажется, меня тогда пробила дрожь. Я засмеялся и ударил руками по бёдрам.
– Ввот ссучьи потроха. Это нас так защитили? Не знали, что за рулём могут сидеть исключительно не обращённые в троглодитов люди – решили всех здесь остановить?
– Я же просил держать себя в руках, – требовательно сказал майор.
– Да я и держу, вот смотрите, – я обхватил себя – только как это оградит нас от опасности стать покойниками?
Я говорил уже так, как говорят зоологи о видах животных, с той лишь разницей, что речь шла о разновидностях мёртвых человеческих тел: покойники – упокоенные мёртвые, они больше не ходят, а троглодиты – это… Ты понимаешь.
– Причин, по которым, они такими стали больше нет. Повсюду была паника…
– Только не в городах – людей просто не проинформировали о происходящем.
– А надо было, чтобы помимо мёртвых, ещё и живые начали топтать и убивать друг друга?!
– Да пусть хоть так. Люди имеют право защищать себя сами. К чему привело это замалчивание? Всё равно все умерли! – я развёл руки, указывая на автомобильный ряд.
– Что было, то было, – неожиданно спокойно и рассудительно сказал майор.
Я думал, он ещё продолжит спорить, как военный, привыкший считать, что всё благо исходит от начальства.
– Куда теперь? – спросил я.
– Пока никуда. Ждём группу выживших, – он махнул рукой в направлении оставленного джипа, как бы напоминая про сообщение по рации.
– Мы замёрзнем.
Солнца уже не было, дождя, насколько помню, тоже, но было ощущение, что к вечеру, вся эта влага в воздухе и в нашей обуви обогатится прекрасным охлаждающим свойством.
– Есть где погреться, – небрежно обронил Юрий Александрович.
Я посмотрел вдоль дороги. Повсюду стояли металлические конструкции с покойниками внутри.
«Погреться».
– А почему у всех машин выключены двигатели? – спросила Жанна.
Майор помолчал, почесал подбородок.
– Мне все детали не известны, но насколько могу судить, изначально планировалось, что остановят только движки. Сейчас большинство машин с электроникой, так что достаточно хорошего ЭМИ-удара и двигатели отключатся. Но наш народ очень мастеровит… Бывает. И многие залезли под капот, поколдовали там, и некоторые машины снова завелись. Начались давки и драки, потому что те, у кого машины были на ходу, не могли объехать тех, кто стоял. Ну, в общем… Дальше сама, девочка.
– А чем их так? – спросил уже я.
Я думал, он не ответит, но он среагировал:
– Не знаю.
Кожа на них была сморщенной, как будто из людей выпарили всю влагу разом. Не знаю, что это было за оружие, но оно убило всех.