Тушеная свинина - стр. 4
Его жена была другой. В ней чувствовалось что-то, чего Лео не мог разгадать, какая-то отчужденность, которая казалась ему занятной. Она вела себя так, словно все происходящее в мире не имело к ней никакого отношения. Невысокая и не особенно яркая, но ее четкие черты, маленькое лицо и покатые плечи напоминали Лео женщин со старинных рисунков тушью. Не красавица, но невероятно женственная. Чэнь Хан, казалось, понял, что молодость и красота преходящи, и потому выбрал ее в жены. Ей не обязательно быть молодой. Изысканная жена, какую муж берет с собой на званый обед и неизменно обнаруживает, что стал центром внимания как обладатель самого лучшего, самого ценного аксессуара. Приведя жену в бар, он явно хотел показать свой успех не только в бизнесе, но и в семейной жизни. Самообладание этой женщине никогда не изменяло, и ее улыбка всегда казалась Лео элегантной, несмотря на то что передние зубы слегка выдавались. Казалось, ее эмоции были накрыты крышкой, и даже если внутри их обладательницы все кипело, крышка держалась крепко.
После смерти Чэнь Хана она стала появляться в баре за пятнадцать минут до закрытия, вынуждая Лео работать еще некоторое время. Она приоткрывала дверь ровно настолько, чтобы ее худое тело проскользнуло в щель, затем подходила к концу стойки, клала сумочку на соседний табурет, заказывала бокал вина и распускала по плечам собранные в пучок волосы. Чаще всего она уже была пьяна. Поначалу Лео было трудно это определить, так как она никогда ни с кем не разговаривала и ее движения всегда были довольно грациозными. Только когда однажды вечером она пришла трезвой, он заметил явную разницу в поведении. Она повторила прежний ритуал – конец стойки, сумка на табурете, один бокал, распущенные волосы – но потом достала стопку бумаг и надела очки для чтения. О трезвости можно было судить не по чтению, а по лицу, выражавшему сосредоточенное спокойствие. Оно казалось одновременно любопытным и решительным, как у девочки, приступающей к чтению своего первого романа.
Но сегодня посетительница была пьяна сильнее обычного. Села на первый попавшийся табурет, бросила сумку на пол и попросила стакан бренди. Лео подал его вместе со стаканом воды. Не сводя глаз с бокала, она наклонилась, прижалась губами к его краю и отпила.
– Ага… да, это будет лучше. Сегодня я предпочитаю что-нибудь покрепче. А вы? – спросила она.
– Перед сном я всегда выпиваю бокал бренди, – ответил Лео.
– Нет, не перед сном. Я имею в виду, что все равно сплю мало. – Она сделала еще глоток, изучила свое расплывчатое отражение в стекле и несколько раз мазнула пальцем по мешкам под глазами. – Наверное, у меня просто вошло в привычку пить вино. Видите ли, это довольно изысканно для такой женщины, как я. Но иногда мне просто нужно что-то, бьющее по мозгам. – Она подняла с пола сумку и положила ее на табурет. – А теперь, пожалуйста, покараульте мое место, мне нужно подышать свежим воздухом.
– Воздух сегодня не такой уж и свежий, – заметил Лео.
Она выудила из кармана респиратор и, прежде чем выйти за дверь, помахала им под носом бармена.
Шел снег, и было довольно холодно, даже для декабрьской ночи в Пекине. Город окутал смог, и падающие с неба хлопья размером с подсолнечное семечко тут же становились грязными. К часу ночи улица, укрытая светло-серой завесой тумана, погрузилась в дремоту. Цзяцзя поколебалась и вдохнула, позволив зимнему воздуху наполнить легкие, а затем медленно выдохнула. Она подумала, не надеть ли маску, но, отказавшись от этой мысли, сунула ее обратно в карман, закурила сигарету и прислушалась к звукам спящих улиц. Сегодня было до странного тихо, и беззвучная ночь подходила к темному глубокому небу. Ее многоквартирный дом стоял прямо напротив, огромный и грозный.