Туманные поля - стр. 9
В поезде я всецело ощущала, как мои лёгкие, каждая клеточка организма наполняются воздухом новой жизни. Будто чудесным образом депрессия действительно сдаёт свои позиции, и я, настоящая я, вот-вот вернётся… а потом мы с Льюисом ехали через густеющий туман. Горечь, мучающая боль в груди и апатия снова зашевелились где-то глубоко. Будто призраки старого дома услышали скрип половиц под ногами новых хозяев и уже готовы отстаивать свою территорию у живых. Болезнь не дала о себе знать ровно в тот момент, зато напоминает о себе сейчас.
Обида прожигает грудь и спину. Я отвожу взгляд от лиц новых знакомых. Они, к счастью, увлеклись беседой и не замечают моей отстранённости. В бесчисленный раз смотрю на картину. Она такая большая, никак не выйдет её не заметить. Она меня пугает. Загадочная тень в нарисованном тумане снова проскользнула куда-то в левый угол и бесследно исчезла. Странное место этот Эббс-Холл.
– Куда ты постоянно смотришь? – голос Бенджи раздался громче. – Марта? – он оглянулся на картину, а затем опять посмотрел на меня. – Что ты там такого увидела?
– Ничего, – я натянула улыбку и помотала головой. – Задумалась.
– Дорогая, мы все здесь, чтобы отдыхать, а не думать, – Майкл фривольно провёл по моему плечу пальцами. – Так расслабься!
– Да, – с улыбкой согласилась я. – Наверное, стоит.
Завтрак близится к концу. На часах половина десятого утра.
Мы с Майклом и Бенджи уже допивали кофе, как в столовой показались трое. Худощавый мужчина с проплешинами на голове, серым оттенком кожи и огромными синяками под глазами представился как Ганс Пэджет. Костюм мышиного серого цвета только подчёркивает его болезненность.
Он всё подсаживался к Руби Бюффе, пока она не накричала на него. Затем разгневанная девушка разбила тарелку с остатками овсянки, швырнув её на пол, и ушла из столовой.
Следом за Гансом за стол к свободному месту прошла женщина в роскошном красном платье. Постоялица Эббс-Холл притягивает взгляды. Есть в ней что-то такое, что заставляет безотрывно рассматривать её. Хорошая фигура? Пышные формы? Густые иссиня-чёрные волосы длиной ниже поясницы?
Красивой я бы её не назвала, хотя в лице этой женщины определённо есть что-то манящее. Своеобразная, необъяснимая красота, которая начинает пугать, когда внимаешь ей долго.
Мои плечи передёрнула дрожь. Не знаю, что это было, но я будто испугалась чего-то до чёртиков.
– Фиби Аткинс, – очаровательно улыбнулась гостья. – Неприлично так пялиться, господа.
Мужчины смутились, отвели глаза, а я всё никак не могу понять, почему от улыбки Фиби Аткинс мне стало не по себе? Помимо напомнившей о себе депрессии, во мне ещё и фобия поселилась?
Последний из гостей Эббс-Холл – Джозеф Бёрнс. Это тучный мужчина лет шестидесяти на вид, но, подозреваю, ему намного меньше лет, чем мне кажется. Он обвёл нас хмурым взглядом из-под круглых маленьких очков, поздоровался сквозь ужасную одышку и звучно плюхнулся на место, где сидела Руби Бюффе. Стул под ним протяжно заскрипел.
Джозеф Бёрнс поправил манжеты рубашки, которые с трудом застегнулись на его запястьях, и поглядел на часы. Мужчина мельком пробежался взглядом по нашим тарелкам и чашкам, но ничего не сказал. Только губы поджал.
К тому времени, как последнему опоздавшему вынесли его завтрак с кухни, мы с Майклом и Бенджи уже собрались уходить. Пока погода сухая, хочется скорее выйти на улицу на прогулку и изучить окрестности.