Туман и Молния. Книга VIII - стр. 4

Он протянул ей листок.

«Я хочу умереть» было написано на нём.

– Я…я покажу этот листок Арелу и он устроит тебе такую взбучку! Ты не должен сдаваться!

Никто протянул руку, и снова получив карандаш, написал словно уточняя:

«Я умираю».

– Тебе нужна «чёрная вода»?

Никто отрицательно замотал головой.

– Чёрт, я найду её, вколю тебе, и ты придёшь в себя! Чёрт! Чёрт! Ты можешь ходить? Когда твоё зрение восстановится? Я вытащу тебя отсюда! Я вытащу тебя отсюда, чего бы мне это не стоило, и верну Арелу! В целости и сохранности! Лиса я вытащила, а ты мой брат, значит, и тебя вытащу! Решено!

Карина вскочила:

– Пошли!

Никто не шелохнулся.

– Пошли! Или сейчас или никогда! Ты заставляешь меня совершать это безумство, и предавать отца, но я не могу этого видеть! Видеть тебя таким! Ведь ты мне жизнь спас. Забыл?! И ты улыбался там, в «Бакаре», был весёлым негодяем, как и все твои друзья! Таким ты мне нравился больше!

Она достала меч:

– Отодвинься немного… – с силой рубанула несколько раз по звеньям цепи, освобождая руку Никто. К счастью цепь поддалась. Никто прижал освобождённую руку к груди, словно она была маленьким раненным животным. А Карина уже тянула его за другую руку, поднимая с пола:

– Пошли! Если мы сейчас этого не сделаем, он засунет тебя в этот проклятый гроб навсегда, и я уже ничем не смогу помочь! Ни я, ни кто другой!

Никто не вставал.

– Ник! Ради меня! Ради меня – я твоя сестра! И ради Арела и Лиса, Энрики, Тола, Косого, Вила и всех остальных твоих друзей! Ты им нужен! Пойдём! Я умоляю тебя! Ради твоей Розы и нашей матери Инесс. Я умоляю тебя Никто пойдём!

Вынуждаемый ею Никто поднялся. Не отпуская его руки и держа наизготовку меч, Карина осторожно подошла к двери, и постучала условным сигналом. Охранник тут же открыл ей. На секунду оставив Никто, Карина вышла первой. Стражник ещё даже не успел ни о чём спросить её, как она, вложив все свои силы, ударила его тычковым в низ живота, как раз там заканчивался защитный нагрудник, и провернула меч, распарывая живот. А когда он, схватившись за вываливающиеся внутренности, упал на колени, ударила по шее, это конечно не был коронный удар Арела, а очень грубая и топорная работа, но стражник был огромный и здоровый, а Карина маленькая и хрупкая. И хотя голову она ему не снесла, и этого было вполне достаточно.

– Папа прости, – прошептала она, видя, как по мясницки разделалась со стражником. Который, между прочим, всё это время прикрывал её.

Ну и ладно! Ну и пусть!

Она вернулась за Никто:

– Как твои глаза? Видишь что-нибудь?

Никто отрицательно мотнул головой.

– Отлично! Пошли!

Выйдя вместе с Никто из камеры, она присела на корточки рядом с лежавшим ничком охранником, отстегнула перевязь, отстегнула нож.

– Возьмём его меч, – объяснила она, – вдруг пригодится.

И ножи, и перевязь были запачканы кровью. Её могут обвинить в убийстве и посадить в тюрьму, это уже не шутки и она вляпалась, Карина это понимала. Но она рассудила так, вытащит Никто, отсидится где-нибудь, а потом отец не вынесет разлуки и позовёт её обратно. Время покажет, что она была права, и ни сделала ничего плохого. Может ей даже удастся примирить их с Никто? А охранник… что ж, это вполне могла быть самооборона, или вообще свалить на Никто… Ему-то уж точно, одним больше, одним меньше, без разницы. Успокоив себя, таким образом, Карина протянула своему зачумлённому братцу оружие.