Туман и Молния. Часть III - стр. 22
– Мы договорились о том, что ты не станешь упоминать о своём дяде, иначе ты не сможешь здесь остаться!
Мальчик испугался:
– Хорошо.
– Договорились. Ну, мне пора.
– Папа! Можно спросить тебя – это в последний раз.
– Да?
– Почему дядя хотел покончить с собой?
– Что? Кто сказал тебе такие глупости?
– Я видел сам, случайно. Я не хотел подглядывать, но так получилось. У него… – мальчик провёл пальцем по внутренней стороне своей руки прямую линию от запястья до локтя, – тут и тут, зашито нитками, так страшно! Прости, я не хотел, я больше не буду спрашивать! – по-своему понял он выражение лица отца.
Берк обнял его, прижал к себе:
– Я люблю тебя, – сказал он тихо, гладя сына по непослушным волосам, закрыл глаза. – Всё будет хорошо, – едва прошептали его губы.
Оставив лошадь, Косой быстро поднялся по извилистым улицам на нужный уровень. В длинном чёрном пальто и с закрытым лицом, он слишком выделялся среди беспечно прогуливавшихся горожан «Верхнего». Многие обращали на него внимание, оборачивались вслед. Он не замечал этого: вернее, просто не хотел ничего замечать, ему было всё равно. Тупое безразличие владело его сознанием, и он шёл, не слишком быстро, но и не сбавляя шага, шёл к маленькой площади, которая была указана ему Орлом.
Здесь было много ресторанчиков и небольших магазинов, товар из которых был выставлен прямо на тротуар. Играла музыка, прогуливающиеся согревались горячительными напитками из лавочек прямо на ходу. Косой свернул на одну из боковых улиц и остановился. Человека, нужного ему, ещё не было, но он появится – записка выманит его из дома. Прислонившись спиной к стене какого-то здания, Косой ждал. Становилось темнее, и разноцветные фонарики, развешанные гирляндами над улицей, покачиваясь на ветру, начали отбрасывать яркие пятнышки света на мостовую и на фигуру, неподвижно замершую у стены. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем среди редких прохожих наконец появился тот, кто был ему нужен.
Косой знал его в лицо, он знал всех мало-мальски богатых и высокопоставленных людей «Верхнего». Стоило назвать ему имя или должность, и он уже знал о ком речь, и где живёт этот человек.
Пожилой мужчина шёл не спеша, улыбаясь и кивая знакомым, попадавшимся ему навстречу. Чуть дальше на этой улице располагался его особняк, и здесь его знали все. Рядом с ним, держа его под руку, шла его молоденькая дочь. Она тоже улыбалась: они шли в гости к её жениху, который жил совсем не далеко отсюда, и кажется, наконец, отец был настроен благодушно. По крайней мере, он согласился пойти на переговоры. Чтобы увидеть любимого, и может быть, в нужный момент помочь ему смягчить сердце отца, девушка упросила взять её с собой.
Наверняка они его заметили, но не придали этому никакого значения. Их мысли были слишком заняты предстоящей встречей. Человек в чёрном отделился от стены, разноцветные блики колыхающихся фонариков метались по его закрытому лицу. Не обращая внимания на нескольких случайных прохожих, он быстро подошёл к мужчине и очень спокойным точным движением ударил его ножом в грудь. Одного удара было достаточно – через нож Косой чувствовал последние толчки раненого сердца, значит, человек убит. Впрочем, Косой в этом и не сомневался. Он выдернул нож. Во взгляде старика так и осталось непонимание, он медленно осел на мостовую. Девушка закричала, громко, дико. Несколько прохожих остановились, обернулись на крик. Казалось, Косой только сейчас заметил, что мужчина шёл не один, он глянул на девушку, и она перестала кричать, она попятилась, но было уже поздно. Всё произошло в одно мгновение: она снова закричала, но теперь не так громко, и не от страха, а от боли. Косой развернулся и пошёл прочь. Какие-то люди уже бежали к убитому и его умирающей дочери. Они даже не попытались задержать его. Кто-то засвистел, вызывая гвардию. Косой не прибавил шага. Навстречу ему с площади бежали привлечённые криками люди, завизжали женщины.