Трусливый ястреб - стр. 21

Я перегнулся через борт, чтобы увидеть момент столкновения. В яблочко. Ветка переломилась на части, чайки попытались оттолкнуться и взлететь, но их накрыло волной. Они исчезли. Несколько секунд спустя по правому борту корабля, примерно в двадцати футах от носа, из морской пены показалась сначала одна, а затем и вторая птица, они трясли головами и стучали крыльями по воде.

Мы с Лизом свесились через перила правого борта, пока мимо проплывал полуостров Батаан. Сине-серые холмы возвышались над морским горизонтом. Это был единственный клочок земли, который мы увидели на пути от Калифорнии к Вьетнаму. Лиз молча глазел на острова вдали. Когда-то он сажал там планер.

– Как это было? – спросил я его.

– Настоящая жара, – он повернулся ко мне и улыбнулся. – Самое ужасное чувство в жизни. Тогдашние гребаные планеры не садились, они падали. Я думал, что смог отработать все приемы во время тренировок, но с кучей солдат внутри планеры превращались в гребаные куски металла.

Он ругался, только если речь заходила о планерах.

– Ты разбил самолет?

– Ну, я ушел на своих двоих, так что будем считать это посадкой. В моем самолете люди покалечились, в других погибли. Планеры были ужасной затеей… Наши «Хьюи» как минимум смогут улететь обратно, когда мы высадим отряды.

– Что ты делал после посадки?

– Выживал. Вот и вся цель. Посади самолет, а затем добирайся до своих войск как хочешь. Некоторые не добирались.

– Твою мать! Как ты вообще стал пилотом планера?

– Всех студентов курса в летном училище внезапно переквалифицировали в кандидатов – пилотов планеров и отправили за моря. Без причины. Вчера летали на турбовинтовых учебных самолетах, на следующий день сели за планер.

– Ты и в Корее летал?

– Ага. Тактический авиаотряд.

– И как тебе?

– Да более-менее. По крайней мере, самолеты были с двигателями. Мне нравилось на них летать.

– Зачем ты уволился с работы и пошел в авиацию?

– Да черт его знает. Наверное, я слишком люблю летать. Люблю боевые вылеты. Они похожи на… проверку. Каждый раз я готов наложить в штаны от страха, но мне нравятся ощущения. Аэромобильная бригада была хорошим решением. А то стол в моей конторе все больше стал напоминать гроб. Понимаешь, о чем я?

Я неуверенно кивнул.

– Видишь. По крайне мере, в бою все будет быстро, – ухмыльнулся он.

– Уже поставил на сброс якоря? – спросил я Кайзера.

– Хера с два. Этим дерьмом занимаются только салаги, – ответил он, не отвлекаясь от игры в кости. – Все, кто тратят деньги на то, чтобы угадать точное время сброса якоря – придурки, – добавил он.

– Я поставил бакс на девять тридцать семь, – произнес Коннорс.

– Ну и придурок.

– То-то моя мама так расстраивалась.

Я и сам поставил бакс, но не стал об этом упоминать.

За день до высадки корабль превратился в жужжащий улей. Мы получили негласное распоряжение «забрать пригодное излишнее оборудование» с корабля для обустройства наземного лагеря. Энсин Уолл подтвердил, что некоторые «замшелые старые матрасы» можно унести с корабля, а затем отправился в обход с полковником Догвеллом, чтобы обсудить, какие именно вещи нам разрешено загрузить в «Хьюи».

Пока сотни солдат шарились по всем отсекам в поисках барахла, другие занимались подготовкой «Хьюи» к вылету. Виниловое покрытие полетной палубы было сорвано и выброшено за борт. Несколько дней на свежем морском воздухе не навредят машинам. Ящики с лопастями ротора подняли на палубу для последующей сортировки и установки, чтобы «Хьюи», находящиеся на полетной палубе, были готовы к вылету сразу же по прибытии в Куинён. Оставшиеся машины, включая наш с Лизом вертолет, должны были оказаться наверху при помощи подъемной платформы, после расчистки полетной палубы. Предполагалось, что на сборку, проверку, загрузку и отбытие всех «Хьюи» уйдет три дня.