Трудно быть жертвой богов - стр. 8
А после того, как в душу мою вцепилась холодная костлявая рука паники, очертания перед глазами стали точнее. Белизна сошла на нет, уступив место расплывчатым фигурам. Вскоре и они преобразились. Еще несколько раз моргнув, я уставилась на вполне четкую картину. Такую, что лучше бы на всю жизнь и ослепла, и оглохла.
На возвышении, уходящем ввысь, сидели люди. Множество людей в настолько сияющих одеждах, что пришлось руку сложить козырьком над глазами, чтобы не ослепнуть во второй раз.
Это… рай? Я все-таки умерла тогда. И попала прямиком в рай.
Хорошо это или плохо? Смерть – само по себе явление малоприятное, однако, если рай и ад существуют, и угодить я умудрилась на небеса… Или в чистилище?
Так выглядит суд господень! Всё это – судьи, которым предстоит решать мою дальнейшую судьбу. Остаться ли мне после смерти в вечном блаженстве, или же отправиться на один из кругов ада за свершенные при жизни злодеяния.
Но если я мертва и душа моя отделилась от бренной земной оболочки, то почему же… почему я ощущаю боль? Почему ангелы обвешаны золотом и драгоценностями? А кто… кто все эти люди внизу?.. И почему я голая?!
Только когда встретилась со взглядом одного из «судей», в котором читалось минимум благодетели и максимум непристойности, резко прикрыла грудь руками, притянула к себе ноги и крепко сжала их вместе. «Судья» в ответ на мою реакцию вызывающе вскинул бровь и осклабился. От этой улыбки меня бросило в дрожь.
На вид незнакомцу было лет тридцать. Не больше. Его слегка вьющиеся алые волосы до подбородка обрамляли необыкновенной красоты лицо. Впервые в жизни я видела настолько идеального мужчину. Расстояние между нами не было помехой. Я четко могла разглядеть каждую линию его лица, выпирающий кадык, широкие плечи, всю архитектуру его тела. О-о-о, архитектор был воистину гениален.
Нет, на ангела он не похож. На архангела и подавно. Как и все остальные…
– Nii ni hazina ya mtu yoyote? – мягкий грудной голос всё того же красноволосого мужчины мелодией заиграл в моих ушах, но я попыталась откинуть наваждение. Неизвестно, что за тарабарщину он несёт. На каком языке? – Nipe! – одновременно с возгласом «судья» вскинул руку. Золотые браслеты на его запястьях зазвенели друг об дружку. – Nipe, Anga! – ткнул он локтем мужчину, сидящего рядом с ним.
– Nyamaza. – Голос его соседа оказался низким, грубоватым, а интонация – повелительной. – Wewe ni nani? Unatoka wapi? – размеренно осведомился он.
Еще один широкоплечий мужчина, на этот раз смуглый шатен, уставился на меня… ожидая ответов на заданные вопросы? Его густые темные брови сдвинулись к переносице, обе крепкие руки легли на подлокотники, а сам незнакомец наклонился чуть ближе. Как будто хотел лучше разглядеть меня или лучше расслышать мои слова.
Почему-то… мне было жаль огорчать его. С первых секунд нашего зрительного контакта, этот человек показался мне более располагающим, нежели первый.
– Я… ничего не понимаю, – честно выдавила из себя я.
– О, а это уже мой промах! – из ниоткуда объявился прямо передо мной мой старый чернокожий знакомый времен путешествия по саванне.
Прошептал что-то неразборчивое, хлопнул меня ладонью по голове, и тонкий электрический разряд пробежал вдоль моего позвоночника. Вздрогнула. Неприятные и одновременно такие странные ощущения, голова пошла кругом.