Трудно быть первыми - стр. 2

Фена на всякий случай намотала ещё несколько узлов на руку. Теперь уж если корове и удастся сбежать, то только с рукой.

– Ба, да я не сильно. Только намахнулась, – круглые Моткины глаза выражали честность. Слишком выразительную и честную, чтобы быть настоящей.

Но бабка на неё уже не смотрела:

– Пошла, шалашовка. Брошу дуру, пусть тебя волки с медведями сожрут.

Корова вновь заупрямилась.

Мотка на этот раз чуть тронула скотину, и вся эта компания дробным шагом устремилась вперёд.

– Ты узе отдохнула, Ала? – девочка с надеждой заглянула в глаза старшей сестры.

– Да, залезай на спину.

Ара с трудом согнула дрожащие ноги. Лу ловко полезла, больно надавливая острыми коленями и локтями, вцепилась в шею.

– Потише, а то задушишь.

Лу ослабила хватку.

На секунду Аре показалось, что она не сможет выпрямить ноги. Выпрямила. Не сможет сделать первый шаг.

Вздохнула. Шагнула.

– Пока тут остановимся. Переночуем, а завтра будет видно, – передавала Саха слова старейшины всем вновь подходящим.

Тот велел располагаться на берегу, сам пошёл смотреть места вокруг.

Саха красивая женщина средних лет, загоревшая до смуглости. Волосы короткими пучками торчали вверх и в стороны, это она сама себя так обкромсала, чтобы не мешали. Сзади длинными прядями падали на спину. Сзади пусть растут, там не сильно мешают.

Остальные девушки и женщины посмотрели на причёску Сахи, ещё там, в племени, когда счастливо жили, не зная страшной беды, но повторить не рискнули. Саха хоть что себе натворит, всё равно красивая останется, остальные не такие везучие.

– Нет, не совсем здесь, – поднимала она падающих от усталости соплеменников. – Ещё чуть-чуть. Надо спуститься с высокого берега вниз к реке. Там хорошее место. Мы укрыты будет сзади. Там песок и ивы. Давайте-давайте, чуть-чуть осталось.

Рача прошёл, куда велели, крепко прижимая руки к бокам. Саха проводила взглядом его неестественно скованную фигуру. Он так всю дорогу шёл. Не ранен ли? Пошла следом.

Когда спустилась, увидела, что тот роет в песчаном склоне углубление, всё также неестественно прижимая руки к туловищу.

– Рача, тебе помочь?

– Да, – отстранился он.

Рача маленький, страшненький, неразговорчивый и нелюдимый. Но, если он что-то делает, лучше, по крайней мере, не мешать.

Саха схватила палку и стала расширять начатое Рачей, не совсем понимая, что из этого получится. Может, что-то типа шалаша? Вскоре и мужчины пришли помогать со своими палками. Песок хорошо поддавался.

– Хватит, – сказал Рача, и все отошли.

Стали смотреть, что же они сооружали.

Рача залез вглубь и стал вытаскивать спрятанные под мышками траву, мох, трутовики, деревяшки. Сухие.

Согнувшись в три погибели в тесном убежище, он принялся за привычное и знакомое дело – добычу огня.

Так вот почему он скукоженный шёл весь путь. Нашёл способ сохранить в ненастном дне чуточку сухого материала для огня.

Получится? Все смотрели с надеждой, забыв о других делах. Воздух сырой. И хоть дождь недавно закончился, но суше стало лишь чуть.

Задымилось. Все затаили дыхание, словно боясь потушить разгорающиеся искры. И тут длинный язык пламени выскочил и попытался лизнуть горбатый Рачин нос. Всё.

Усталость никуда не делась, но бодрое настроение немного задвинуло её глубже в ноги, руки, спину. Завтра она даст о себе знать, а сегодня есть дела поважнее.