Трудно быть другом - стр. 28
– Так ты художник? – догадался Ромка.
– Учусь. Пишу по-тихому…
– Ага, учишься… пишешь…
Ромка мысленно увидел альбомы с рисунками – пейзажи, портреты. И там же портреты самих художников – с горящими глазами, растрепанными волосами, с этюдниками. Он такими и представлял их. А тут перед ним какая-то рыжая трещотка и доходяга.
– Что уставился, как на привидение? Учусь. Очень люблю акварель и еще занимаюсь чеканкой.
– А что ты хочешь послать Бажену?
– Могу показать.
На скамейке рыжая раскрыла холщовый мешок, что висел на плече. Оказывается, в нем лежали краски и папки с бумагой.
– Вот. – Она стала подавать Ромке лист за листом.
Ромка молча рассматривал их.
Всё на этих картинах было знакомо и незнакомо. Он как будто впервые увидел старые липы, что стояли строгие и могучие, точно солдаты на охране канала. Никогда не думал, что так красив мокрый пирс после дождя. А вот, сливаясь с небом, темная синь озера, куда они с дядей Серегой ходят рыбачить…
– Это акварель, да? – Ромка осторожно тронул пальцем мазок краски, тонким слоем нанесенной на лист.
– Да, – негромко сказала девчонка.
– Здорово! Бажену понравится. А когда посылать?
– Я скажу. Надо выбрать самые-самые.
– Ты его давно знаешь?
– Давно. Сто лет. Он с моим дедулей дружит. – Рыжая уложила акварели обратно в мешок. – Я видела, как ты тренируешься. Чемпионом хочешь стать, как Вася?
– Хочу попробовать. Важен уверен, что у меня уже получается кое-что… Он мне подарил свои тренажеры и сказал: «Вкалывай!» Вот я и вкалываю. А ты что здесь делаешь?
– К дедушке прихожу. Он в спортклубе за вашими лодками следит. И за порядком.
– Так это наш Прокопьич?! – удивился Ромка.
– Ага.
– Мировой старикан!
– Мировой… Он для меня всё-всё… Я видела, как ты крутил на турнике. У нас в школе ни один пацан так не сможет. Но зато пускают дым через нос, а у двоих совсем мозги полетели: то нюхали клей, а тут недавно застукали с таблетками. Уже в полиции их взяли на заметку.
– Я тех пацанов знаю. Ты, значит, в третьей школе учишься?
– Ага. Саша меня зовут. А вообще-то Александра.
– А я просто Ромка. Можно вопросик?
– Давай!
– А почему ты такая рыжая? Или крашенная и плохо отмытая?
– Не, это меня мама в роддоме выставила на солнышко и забыла на минутку, вот я там и успела так загореть.
– Здорово загорела! Прямо смотреть на тебя глазам больно!
– А ты вприщурку смотри! – расхохоталась Саша. – А то ослепнешь!
Ромка потел уже на третьем тренажере. Работал и улыбался, вспоминая, как они тогда встретились. Но Сашей он ее не звал. Сыроежка – и точка! Они вот такие же конопатые.
Еще пять минут поработаем – и в душ. А потом хвост пропеллером – и в спортклуб на десятой скорости. После обеда дядя Серега обещал принести документы для Тумагана.
Ромка вышел из ванной – хорошо! Душ после зарядочки – это у него железное правило. Потом аккуратно уложил в мешок спортинвентарь. Чтоб протез сидел на ноге как влитой, не болтался, были придуманы разные специальные примочки. Над этим в свое время ломал голову дядя Серега, потом Важен, сейчас даже Циркуль озаботился.
– Тумаган! – Ромка закинул вещмешок за плечи. – Я пошел воду месить. Так говорил один человек. Ты читай книги, смотри телик. На телефонные звонки лучше не отвечай. Все знают мой мобильник и позвонят, если позарез. Дверь открывай только дяде Сереге, Циркулю и мне. Слегка потерпи – скоро вместе будем по Москве мотаться, всю исколесим! Будь!