Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд - стр. 48

Елена бережно берет сына за руку, а тем временем Адам пристально изучает его. Будто препарирует. Сканирует каждую черточку, ловит каждое движение и задумчиво молчит. Продолжает напряженно наблюдать за ним, когда Илья вместе с мамой направляются к дому. Ненадолго теплеет, пройдясь взглядом по резвящимся и бегающим вокруг тройняшкам, но опять надевает каменную маску, стоит лишь вернуть внимание к возможному сыну.

– Хм, – выдает Туманов, не сдвинувшись с места. – Разве я не должен что-то почувствовать?

– М-м-м? – мычу непонимающе и поднимаю голову. Зрительный контакт смешивается с физическим в какой-то взрывоопасный коктейль.

Вздрогнув и опомнившись, убираю со своей талии руку Адама и освобождаюсь из его объятий, в которых неожиданно пригрелась.

Попятившись назад, отдаляюсь от него на безопасное для нас обоих расстояние. Удивительно, но Туманов не продолжает игру со мной. Спокойно отступает, потупив взгляд. И будто невидимый барьер между нами возводит.

Я только рада быть как можно дальше от него, но… это странно.

– Ну, зов крови, – произносит с сомнением, спрятав руки в карманы. – Что-то, похожее на родительскую любовь. Просто сейчас пусто, – продолжает ковыряться в себе. – Ничего к чужому пацану не ощущаю. Разве отец не узнал бы собственного сына на инстинктивном уровне? – поворачивает ко мне голову, ожидая ответа. Он шутит или серьезно?

– Нормальный отец – возможно, – тяну я, а Адам хмурится. – Но ты никого не любишь, кроме себя, – хлопаю его по плечу фамильярно. – А из инстинктов у тебя развит только половой, – вызываю мрачную тень на красивом лице. Он, как змей-искуситель, притягивает к себе, даже когда злой и недовольный. Поэтому спешу убрать руку, чтобы не поддаться губительным мужским чарам. – Так что, не надейся на шестое чувство, Адам. Ты выбираешь ребенка, как машину в автосалоне, по характеристикам и исходя из своих завышенных ожиданий, поэтому и пусто здесь, – тычу указательным пальцем в его грудь.

И одергиваю руку, будто получила ожог последней степени.

– Почему же единственный инстинкт, – Адам возвращает себе образ самоуверенного хама. – Я еще поесть вкусно люблю, – переводит разговор в шутку, но я отчетливо слышу обиду в его тоне. Неужели задела за живое?

– Я к Елене, а ты приступай, – разворачиваюсь на каблуках. – У тебя не так много времени. И у меня тоже, – дерзко бью его же фразой, брошенной мне когда-то.

***

– У вас семья такая большая. Я всегда мечтала иметь много детей, но… – вздыхает именинница, затихает на секунду, но потом будто встряхивает себя.

Чересчур сильно сжимаю стакан с соком и запотевшее стекло скрипит под моими пальцами. Ставлю его на столик рядом с закусками и украдкой кошусь в сторону малышни.

Через деревянную решетку беседки с трудом высматриваю тройняшек. Приходится отойти от стола и приблизиться к арке. Опираюсь о нее плечом, наблюдая, как мои чертята вьются вокруг Адама. Да и его возможный кровный сын охотно общается с ним, хоть и не настолько близко. В какой-то момент Илья даже мяч Туманову бросает, привлекая внимание, а тот перехватывает пас и передает Максу.

– Мальчишка, – шепчу на выдохе и усилием воли подавляю глупую улыбку .

Мне не нравится моя реакция на этого мужчину. И те эмоции, которые он пробуждает в тройняшках. Недаром они об отце в детском саду заговорили…