Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд - стр. 44
Остаются только пухлые губы, к которым я импульсивно наклоняюсь. И запах спелой вишни, что хочется попробовать на вкус. Как тогда, в кафе.
– Адам? – Агата вдруг запрокидывает голову назад, уворачиваясь от… поцелуя?
Серьезно? Какого хрена!
Хмурюсь и отпускаю ее. Делаю несколько шагов в сторону, увеличивая расстояние между нами.
Какого черта только что чуть не произошло?
Мало того, что подкатываю к многодетной матери, так еще и целовать ее сам вздумал? Совсем чокнулся!
Табу, мать его! Нельзя сближаться.
Бабы для другого нужны. А мамы – вовсе под запретом! На лбу бы себе закон высечь, ведь с Агатой крышу сносит.
– Проверка закончится, как только ты согласишься мне помогать, – надо бы произнести это увереннее, но голос подводит, предательски срываясь в хрип.
Еще шаг. От греха подальше. Чертовски желанного.
Под ногами что-то шелестит.
– Это что? – опускаю взгляд, а следом приседаю.
Собираю с пола выпавшие из сумки Агаты документы. Мельком скользнув по ним взглядом, застываю, цепляюсь за дату – и переключаю внимание на чертовку.
– Я как раз и собиралась тебе помочь, – выпаливает она встревоженно, но при этом отводит глаза.
Выбрасывает руку к медицинским картам, но я ловлю ее, не позволяя даже притронуться. Пристально сканирую растерянное лицо. Пытаюсь считать эмоции и понять мотивы.
– Да ладно? – тяну недоверчиво.
Просвечиваю Агату будто рентгеном. Но она сохраняет строгий вид.
– Да, но больше нет желания, – дерзко кидает. – Ты ведь маму мою проверками бьешь, – кивком указывает на закрытую дверь.
Не отпуская запястья Агаты, свободной рукой нащупываю телефон и отправляю комиссию восвояси.
– И как ты хотела мне помочь? – поймав облегченный вздох Бересневой-младшей, беру ее в оборот.
Правда, дико воспринимать сам факт, что мне баба помогает. Обычно они только у меня что-то клянчат.
Непривычно. Однако я нуждаюсь в поддержке Агаты. Сам в медицинских шифровках не разберусь.
– Как ты и просил, отобрала карты женщин, которые сделали ЭКО в тот день, – складывает в одну стопку.
По-прежнему в глаза мне не смотрит. Но это к лучшему, ведь я от ее взгляда агатового дурею. А мне дела решать надо. И здравый рассудок остро необходим.
– Значит…
Понимание того, что я приблизился к своему сыну, выбивает воздух из легких. Никогда так не волновался. Ведь каждый из этих детей, чьи матери красуются в картах, может оказаться моим родным.
– Но у меня условие! – вскрикивает внезапно чертовка, и я морщусь. – Даже несколько. Пообещай слушаться меня!
– Любишь командовать? – ухмыляюсь я, а внутренне ликую. Агата поддалась! – Ну, давай поиграем в твою игру, – лгу я, потому что намерен нарушать правила.
– Хорошо, – кивает лихорадочно. Поспешно засовывает документы в сумку. – Я изучу истории дома и…
Вырываю из ее подозрительно дрожащих рук одну из карт, подношу к лицу.
– Нет времени. И случай у меня неоднозначный. Проверим всех по очереди, – пробежав взглядом обложку, хмыкаю довольно: – Вот как раз у потенциальной матери моего сына день рождения завтра. Поедем и поздравим. Что там нужно от малого для теста ДНК? Тайно возьмем и проведем, – прижимаю палец к губам чертовки, предупреждая ее возмущение. Невольно сминаю. И одергиваю руку. – Так, отлично, план есть. Надеюсь, адрес не сменился за шесть лет, – вчитываюсь в соответствующую строчку. Следом впиваюсь взглядом в Бересневу. Не реагирую на ее приглушенное фырчание, а привычно приказываю: – И вы, Агата Сергеевна, отправляетесь со мной.