Троянский конь - стр. 30

– Хорошо, – напоследок гневно покосившись на Ахиллеса, Агамемнон продолжил, – предлагаю отправить послами Одиссея и Диомеда. Они достойно справятся с этим заданием.

Возражений не поступило.

***

– Разыгрывается путевка в Тартар. Незабываемый отпуск на тысячу лет. Что, совсем нет желающих что ли? – веселым, но в то же время жестким голосом предлагал Зевс богам, проходя мимо стола, где они расселись. Гера закатила глаза, когда встретилась глазами с Афиной. Та улыбнулась.

– Да никто не собирается вмешиваться в войну людей, больно надо, еще из-за каких-то людишек гнить в тюрьме, – высказался Арес.

– Ну почему сразу гнить, сейчас там очень даже ничего, я выделил бюджет, и сторукие вместе с циклопами занимаются облагораживанием Тартара. Это будет весьма интересное место для глубоких раздумий.

– Вот и поезжай туда, и останься там навеки в своем любимом Тартаре, как раз и с ремонтом поможешь, – презрительно вполголоса фыркнула Гера, так, чтобы ее услышали только рядом сидящие Афина и Посейдон. Последние, аж покатились со смеху, чем привлекли внимание Громовержца.

– О, никак желающие объявились, начнем оформляться?

– Отнюдь, весьма отнюдь, – поспешно остановил его Посейдон, – я лишь представил, как пятидесятиглавые делают ремонт. А ведь, как известно, сколько голов, столько и мнений.

Зал так и лег от смеха. Даже Аид, обычно безучастный ко всему происходящему в мире живых, позволил себе улыбнуться, и добавил:

– А я то думаю, что за глухие стуки раздаются в стенах моего царства, а это оказывается, ремонт, затеял сосед Тартар.

– Ха-ха, братья, знавал я одного Петросяна…но да черт с ним, – засмеялся Зевс, – Ладно Посейдон, который проходит переквалификацию с бога морей и океанов, на бога смеха, но тебя то, Аид, как занесло в эти русла юмора?

Аид лишь пожал плечами, и принял так знакомый всем беспристрастный вид.

– Пошутили, и хватит, собрание окончено, можете быть свободны. И последний раз напоминаю, кто сунется в войну греков и троянцев, он или она, так пожалеет об этом, что жизнь в Тартаре покажется сладким отпуском! – напоследок угрожающе заверил всех Зевс Олимпийский.

***

– Царь Приам, – обратился стражник к нему, – пожаловали послы со стана греков, это Одиссей, царь Итаки, и Диомед, царь Аргоса.

– Одни из самых приближенных к Агамемнону, – задумчиво проговорил Приам, – Диомед, сильный воин, но здесь меня больше волнует хитроумный Одиссей.

– Что Ахилл на поле боя, то Одиссей на переговорах, слышал я, – высказался Антенор.

– Поверь мне, нет ничего хуже, чем умный противник на поле боя, – признался Гектор.

– Как раз и узнаем, кто, в чем хорош, – заключил Приам и обратился к стражнику, – Гонцов из Эфиопии и Фракии еще не было? – стражник покачал головой, – Хорошо, впусти греков.

Вошли два крепких ахейца. Диомед был выше и крупнее, тем не менее, Одиссей, внушал больше уважения. От него исходило полное спокойствие, когда он не спеша, осматривал всех присутствующих. Создавалось впечатление, будто он царь и он принимает гостей, сидя на троне. Одиссей даже улыбнулся, но это вкупе с необычайно серьезными глазами, создавало неизгладимое ощущение, да такое, что некоторые советники аж поежились. Что до Диомеда, то тот был просто воином. Он как вошел, начал свирепо всех оглядывать, как волк смотрит на овец. В глазах его сочилась ненависть, а рука лежала, натянуто на рукояти его меча. Казалось, вот-вот обнажит меч и кинется в неравный бой.