Трон Знания. Книга 4 - стр. 5
— Нет, — призналась она и посмотрела на рисунок.
Темнокожий мужчина держал за руку женщину. На её голове обруч, словно сотканный из паутины. Каштановые вьющиеся волосы, высокий лоб, карие миндалевидные глаза. Нижнюю половину лица закрывала ткань. Осанка мужчины преисполнена горделивой радости. Художник виртуозно передал трогательность сцены в тёплых красках неба, в мягких тонах солнца. От бескрайней бледно-жёлтой пустыни и одинокого дерева с листьями-монетками веяло едва ощутимым томлением природы.
— Это Ракшада, — вымолвила Кенеш с придыханием.
— Её лицо закрыто наполовину, — отметила Малика.
— Тогда не было чаруш. Ракшада закрывала лицо, когда с пустынь дул ветер. А так ходила, как я сейчас хожу. Чаруш стали носить при Джурии. Она была непревзойдённой красавицей. Переверни страницу.
По морю в свете огромной луны плыла лодка. В ней двое. Женщина в чёрном платье и в чёрной чаруш указывала на звёздное небо. Мужчина с улыбкой смотрел на спутницу. На голове женщины такой же обруч, как на Ракшаде. Ещё один обруч на шее.
— Это Джурия, — сказала Кенеш.
— Я уже поняла, — кивнула Малика и хмыкнула. Красавица… Ни лица, ни фигуры не видно. — Ей нравился чёрный цвет?
— Все замужние женщины ходят в чёрном.
— Почему Ракшада не в чёрном?
— Так она жила пять тысяч лет назад, — напомнила Кенеш. — С тех пор много чего поменялось.
— Что у Джурии на шее?
— Зажим. Он не позволяет ветру поднимать чаруш. Песок в глаза не задувает и в рот не попадает, — ответила Кенеш и вернулась на своё место возле двери.
— Может, они умеют любить? — произнесла Малика на слоте. — Галисия, не хотите посмотреть? Тут нарисованы жёны хазиров.
Галисия долго разглядывала картинки. Наконец спросила:
— Мне закроют лицо тряпкой?
— И мне.
— И меня никто не увидит?
— Только Иштар. Если захочет.
— Я тут подумала… — Галисия подняла голову, и у Малики перехватило дыхание от глубины её глаз. — Мне с Адэром тоже было нелегко. Мужчины рождены предавать. От женщин требуют многого, а мужчины поступают как им угодно, и за это их никто не осуждает. Иштар не виноват, что мир сделал его таким. Я привыкну к его изменам. Это не так сложно. Просто рядом с любимым надо забывать обо всех. Есть он и только он, а всё остальное преходяще.
Малика добрую половину ночи пролежала, глядя на маленькую лампочку над дверями и повторяя: «Всё остальное преходяще». Стоило ей провалиться в сон, как раздался скрежет металла. Малика и Галисия бросились к окну. Темно, ничего не видно. Только отблеск лампочки на стекле. На все вопросы Кенеш пожимала плечами.
Утро не пришло с восходом солнца: вроде бы пора вставать, а в каюте царит полумрак. Галисия ворочалась на подушках и надсадно вздыхала. Из-за боковой двери доносился шум воды: Кенеш готовила ванну.
Малика включила верхний свет и подошла к окну. Вид закрывала железная стена. Судя по заклёпкам на обшивке, это был борт другого корабля. Слишком близко. Того и гляди корабли столкнутся. Успокаивала мысль, что они с Галисией не одни. Вокруг ракшады — лучшие в мире мореплаватели.
После завтрака, пока Галисия укладывала себе волосы, Малика написала охранителям очередное послание. Стуком в дверь вызвала Альхару:
— Как мои стражи?
— Все женщины такие… — Ракшад поджал губы, подбирая слово.
— Желание ухаживать и заботиться заложено в женщинах природой.