Трофей для госпожи - стр. 2
«Да, вот так, мой дорогой… Оставайся рядом со мной, и ты получишь то, о чём мечтал», - шёпот, казалось, окружил его со всех сторон. «Приди ко мне, Кадир. И я заставлю твою боль уйти».
Потребовалось собрать в кулак всю свою волю, но ему, наконец, удалось пронзить мечом очередного демона и повернуться лицом к Завайне – чем скорее она умрёт, тем скорее он освободится от её ядовитых обещаний.
- Сдохни! – процедил Кадир метнувшись к ней. – Тебе нечего мне предложить!
Мгновение ему казалось, что всё пойдёт как обычно – очередная жертва просто рассыплется под его клинком, превратившись в пепел и кровь, затем откуда-то появился ещё один демон, обе твари расплылись перед его глазами, превращаясь в нечто новое, в ужасающую смесь ненависти и похоти, их голоса слились, заполняя собой пространство…
«Ты отвергаешь меня?! – вопила тварь. – У тебя никогда не будет любви, раб! Никто никогда даже не пожелает тебя, если только ты не вернёшься к своей настоящей госпоже! Это правда, правда, жалкая тварь!»
Четыре руки взметнулись в мистическом танце, и внезапно мир, в котором они с госпожой Аникой провели последние три ночи, погас и растаял в темноте.
Друзья) Как ни странно, наличие отзывов положительно сказывается на частоте и качестве прод)
2. 1
Он стоял на коленях на четвереньках, а мистресс Марена позади него, с магической игрушкой, которая наполняла его, двигалась внутри него.
Марена была грациозной, красивой… Была той госпожой, о которой Кадир когда-либо мог мечтать. Кадир был всего лишь рабом на коленях перед ней, но он думал, что влюбился в неё.
Это было невероятно опасно и невероятно глупо – позволить посторонней леди взять себя без прямого приказа Его Госпожи, и тем более сделать это в Её доме. Это была измена, за которую такого раба, как он, карали смертью. Если Ракшаса узнает, в лучшем случае Кадиру отрежут член – он всё равно сможет служить ей как обычный раб, и госпожа ничего не потеряет в конце концов.
Но Марене тоже было что терять, поскольку ей, несомненно, выпишут штраф, или приговорят заменить потерю не менее ценным рабом.
Но Марена… ухаживала за ним. Это было странное слово, но иначе Кадир никак не мог это назвать. Она ухаживала за ним, когда никто другой, кроме самой Ракшасы, не хотел к нему даже прикасаться. Красивая молодая мистресс ухаживала за ним месяцами, рассказывая Кадиру, как сильно она хотела его купить, рассказывая, что она будет единственной, кто станет его брать, что она никогда не захочет другого постельного раба. Если бы Марене это удалось, Кадир занял бы следующее место в её доме после мужей и учениц – это было больше, чем всё, что Кадир когда-либо мог представить себе, и от того настолько… возбуждало.
В глубине души Кадир питал крошечную надежду, что это, возможно, значит, что эта прекрасная мистресс, которую он так нежно любил, однажды может опуститься до того, чтобы поцеловать его, своего раба. Никто никогда не целовал Кадира, насколько он мог вспомнить – хотя, откровенно говоря, Кадир слишком много не помнил, все её воспоминания до того, как он стал приближённым рабом госпожи Ракшасы были стёрты.
Он просто проснулся однажды на алтаре и увидел, что его тело испещряют шрамы. Увидел, что он настолько уродлив, что даже рабы-надзиратели смотрят на него с отвращением.