Трое из офиса (пособие по разгильдяйству) - стр. 26

Номер семь шел вторым, чтоб не сбежал ни вперед, ни назад. По рации выходить на связь он не рисковал, ибо нехуй, когда рядом копы. Эти трое чмырей были с пушками, поэтому геройствовать не надо, хотя с подготовкой седьмого было вполне реально вырубить всех троих.

Они спускались быстро, но тихо. А вот сверху кто-то спускался быстро и очень громко. Седьмому даже послышалось «Стойте, пидарасы!» и «Да иди ты нахуй!». Спускавшиеся быстро приближались, и вот уже первый показался на пролете лестницы.

– А ну, стоять! – замыкающий колонну направил пушку на незнакомого чувака. Тот замер на мгновение, потом показал на дверь, и заскочил в нее. Замыкающий не стрелял, но пушку не убрал. Тут на пролет выскочил красномордый толстяк.

– А ну, стоять! – повторил последний грабитель.

– Бля, там пиздец, мужики! – толстый ни разу ни остановился, просто поднял руки и по-прежнему спускался, – не могу стоять! Бля буду, не могу! Убейте его! Он там!

Толстый показывал рукой наверх, туда, откуда он спускался. Грабитель с пушкой пизданул ему рукоятью в висок и толстый упал на ступени.

И тут на пролет вышла страшная хуйня. Седьмой, хоть и был полноценной боевой единицей, к тому же окруженным людьми с оружием, все же ощутил неприятный холодок на своей спине. А потом хуйня заговорила:

– Вы все умрете!

Седьмой ощутил опасность.

– Стреляй! – крикнул он замыкающему. Впереди идущие положили контейнеры на ступени и достали оружие.

Хуйня совершенно не смущалась пушек и спускалась вниз. Замыкающий выстрелил в ногу. Пуля явно вошла в плоть, но хуйня даже не поморщилась. По ее обгорелому лицу вообще было трудно читать эмоции. Хуйня вытянула правую руку, на которой была напялена перчатка с лезвиями. Рука в кулаке и только средний палец разогнут. Это могло означать все, что угодно, но в данном контексте, скорее всего, намекало, что их миссия провалена. Седьмой протиснулся между чуваками, которые снимали пушки с предохранителей, и были явно увлечены неведомым долбоебом с железной рукой. Это был шанс седьмого, и он решил этим шансом воспользоваться. Шаг, затем еще один, и еще. Позади послышалась стрельба. Затем хуйня повторила «Вы все умрете». Крики – один, второй и третий.

Седьмой летел вниз, перепрыгивая через ступени. Прочь. Подальше от терминатора в полосатом свитере и шляпе.

– Развяжите его! – Головец показал дулом в сторону Гриши, стойко несущего вахту в позе кокона на полу. Федько и Брагин вытащили кляп, разрезали скточ.

– Ты вызывал? – Головец бросал короткими вопросами в растерянного Григория, – что случилось?

– Они ворвались, – Гриша в уме прокручивал варианты доклада, но все мысли спутались, – пиздили меня, потом пошли наверх, сказали, надо. Потом еще один зашел, говорил, что ссать хочет.

– Всего четверо?

– Да, – Гриша осмелел, – трое минут двадцать назад, а один этот буквально перед вами.

– Оружие?

– Не видел, – охранник потер ушибленное ебло, – меня, по крайней мере, пиздили руками…

– Михалыч! – Головец уже докладывал командиру, – здесь четверо. Вернее три плюс один. Охранник связан первыми тремя. Как обстановка?

– У меня минивэн и водитель в нем. Говорит, еще восемь внутри, но заходили семеро через транспортный вход и один через главный. Без оружия. Шестой этаж. Про еще трех он не в курсе.