Трое для попаданки. Игры голодного мира - стр. 95
- Развей, пожалуйста, чары. С тех пор, как мы вошли в дом, желание поговорить с тобой о кля… о завтрашних боях так и зудит внутри. Это пока еще можно контролировать, но я чувствую, что с каждой минутой оно становится все сильнее.
- Все в порядке.
Ободряюще улыбнувшись, Лардэ прижимается губами к моему лбу, и я вдруг проваливаюсь в обволакивающую темноту сна.
А просыпаюсь уже уютно лежащей на теплых змеиных кольцах.
- Прости, душа моя, - размеренно поглаживая по волосам, негромко заговаривает наг. - Ментальная магия бывает коварной, поэтому на пару минут, пока снимал чары, я тебя усыпил. Во избежание неожиданностей. Как ты?
Прислушавшись к себе, ничего особенного не замечаю. Никакого маниакального желания заставлять Лардэ проигрывать завтрашний бой или выполнять дурацкие "просьбы" Тиррсара, к счастью, больше не чувствуется.
- Хорошо, - улыбаюсь, позволяя себе еще минутку умиротворенной расслабленности. - Спасибо, Лардэ.
Вместо ответа от подносит мою ладонь к губам, запечатлевая долгий ласковый поцелуй.
- Ты ничего не спросишь? - заговаривает, выждав пару секунд. - Про мой дар.
Лицо у него спокойное, даже отрешенное. Можно было бы подумать, что тема разговора Лардэ совсем не волнует, но я вижу, как тревожно потемнело сияющее обычно золото его глаз.
- Не буду врать, что мне не интересно. Конечно, я хотела бы знать. Но если тебе неприятно или тяжело, то не обязательно делать это прямо сейчас.
Все же мы знакомы не так давно, чтобы сходу выкладывать друг другу секреты.
Хотя порой кажется, что минула целая жизнь. Прошлое в другом мире словно отодвинулось куда-то далеко-далеко, и все, что у меня есть - Лардэ и Дисфаль. Словно так всегда было. Конечно, я не забыла о том, что где-то там родители наверняка ждут моего возвращения, но сейчас с этим ничего не поделать. Может быть потом, после Игр. Если, конечно, это "потом" у меня вообще будет.
Не забывая приятно перебирать мои волосы, наг с задумчивой улыбкой качает головой:
- Пусть мы встретились недавно, но ты успела так глубоко проникнуть ко мне в душу и сердце, что измерять нашу близость днями кажется почти оскорблением… Собственно, я и так собирался тебе рассказать, так что почему бы не сделать это сейчас? Как ты уже поняла, я могу влиять на чужие мысли и чувства. Это особый дар нашей семьи.
- И насколько сильно ты можешь влиять на людей?
- Как захочу, - равнодушно пожимает он плечом. - Не получится, разве что, внушить что-то в корне отличное от основ характера. Но за неделю-другую это тоже можно обойти. Не со всеми, конечно. С такими, например, как Дисфаль, без подготовки связываться не стоит.
- Ты и на мне пробовал? Я имею в виду, не сейчас, раньше.
- Нет, свет мой. Клянусь. В последние годы я вообще отказался от использования дара без крайней необходимости. Когда был моложе, это казалось веселым развлечением, давало ощущение превосходства, но, надо признать, после того, как на меня едва не нацепили рабский ошейник, интересы несколько изменились.
- Шутка перешла границы?
- Не совсем. О моем даре пошли слухи, и нашелся один предприимчивый маг, пожелавший иметь раба-менталиста. И взялся он за это со всем пылом человека, сорок лет лелеющего мечты о богатстве и власти. Если б в дело не вмешались отцы, то в тот раз я, наверное, лишился бы не только свободы, но и будущего.