Тринадцать - стр. 16

– По-моему, ты все-таки соблазнился этим делом. И наверняка хочешь узнать кое-какие подробности, прежде чем окончательно принять решение. Я прав? – спросил он.

– Правы.

– Не выйдет. Это самое громкое дело, когда-либо случавшееся на Восточном побережье. Через пару дней мне предстоит выступить со вступительной речью перед присяжными. Я занимался этим делом с самого начала и приложил все усилия, чтобы сохранить стратегию защиты в секрете. Элемент неожиданности в судебном разбирательстве порой имеет решающее значение. Ты и сам это знаешь. На данный момент ты не зарегистрирован в суде в качестве защитника по этому делу. Все, что я тебе сейчас говорю, не охраняется привилегией адвокатской тайны в отношении клиента.

– А если я подпишу соглашение о конфиденциальности? – спросил я.

– Оно не будет стоить даже бумаги, на которой напечатано, – ответил Руди. – Я мог бы весь свой дом оклеить всеми этими соглашениями о конфиденциальности, и знаешь, сколько из них было выполнено? Не хватит даже жопу нормально подтереть. Это же Голливуд.

– Так что вы больше ничего не расскажете мне об этом деле? – уточнил я.

– Не могу. Могу сказать лишь одно: я просто уверен, что парнишка невиновен, – сказал Руди.

Искренность вполне можно подделать. Клиент Руди – одаренный молодой актер. Он знает, как играть перед камерой. Но вот Руди, несмотря на все его нахальство и умение убеждать в зале суда, не сумел бы скрыть от меня правду. Я пробыл в его обществе всего полчаса – может, чуть больше. И это заявление прозвучало вполне естественно – похоже, он и вправду верил в то, что говорил. Я не уловил в его речи никаких тревожных звоночков – физических или вербальных, сознательных или бессознательных. Она была чистой. Слова лились рекой. Если б меня спросили, я бы сказал, что Руди говорит правду – он и вправду уверен в невиновности Роберта Соломона.

Но этого было недостаточно. Только не для меня. А что, если Руди попался на удочку клиента-манипулятора? Тем более профессионального актера…

– Послушайте, я и вправду ценю ваше предложение, но мне придется…

– Погоди-ка, – перебил меня Руди. – Не говори пока «нет». Не спеши. Утро вечера мудреней. Хорошенько все обдумай и завтра дай мне знать. Ты еще можешь передумать.

Он оплатил счет, добавил чаевые, достойные знаменитости и покруче, и мы вышли из темного ресторана на улицу. Водитель лимузина выбрался из-за руля и распахнул заднюю дверцу.

– Куда тебя подбросить? – спросил Руди.

– Я оставил машину на Бакстер, сразу за зданием суда, – ответил я.

– Нет проблем. Не против, если мы заскочим на Сорок вторую по дороге? Я хотел бы тебе кое-что показать.

– Годится.

Руди уставился в окно, положив руку на подлокотник и задумчиво поглаживая пальцами губы. Я же обдумывал все услышанное. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, почему Руди настолько хотелось, чтобы я занялся этим делом. Полной уверенности не было, но у меня возник вопрос, который прояснил бы все это раз и навсегда.

– Понимаю, что вы не можете посвятить меня во все подробности, но скажите вот что. Насколько я уяснил себе, некая важная улика, указывающая на то, что правоохранители попросту подставили Роберта Соломона, за последние две недели так волшебным образом и не выплыла на свет?

Секунду Руди молчал. Потом улыбнулся. Он понял, о чем я думаю.