Триггер - стр. 17
– Её папа работает с Вадимом. Он привёз мне на днях документы на развод, с ним была Настя. Её мама умерла некоторое время назад. Ну и девочка решила, что я её новая мама.
Усмехаюсь, когда произношу эти слова, больши похожие на рапорт. В глазах Тамары – такое неподдельное изумление, переходящее в ошарашенность, что меня начинает разбирать нервный смех.
– Так. Погоди. Дай я выдохну. Ты разводишься с Вадимом?
– А ты думала, его уход к другой может окончиться чем-то иным?
– По правде говоря, да. Ты только не дуйся, но я уже начала подозревать, что… если этот козёл придёт к тебе и скажет, что возвращается, ты примешь его с распростёртыми объятиями.
Она озвучивает то, что мне и самой пришло в голову не далее как сегодня утром, когда осознала, что именно содержится в тех чёртовых бумагах. Если бы не Настя, наверное, я бы не была сейчас так уверена в том, что к слову «муж» относительно Вадима теперь применим эпитет «бывший». Потому что готова была простить. Даже понимая всю чудовищность той боли, которую он мне причинил.
– Нет. Это дело решённое.
Делаю паузу, прежде чем поделиться остальными новостями. Потому что не знаю, стоит ли о них говорить с Томой. По крайней мере, до того момента, когда я утрясу все дела с адвокатом. Она у меня дама решительная, неизвестно, что может выкинуть, когда дело касается её семьи.
– И он хочет отсудить у меня половину квартиры.
– Вот мудак!
– Есть такое.
– Он вообще с дуба рухнул? Эта квартира – твоя заслуга полностью. Говорила я тебе, что нужно составлять брачный договор!
– Что теперь об этом думать? Всё уже сделано.
– Ну, на будущее. Кстати, папа как у Насти, ничего?
– На что ты намекаешь?
– Ни на что. Ты теперь девушка свободная, он, как я понимаю, тоже холост.
– Том, ей-богу… мне сейчас вообще не до этого.
Я морщусь, поднимаюсь с диванчика и начинаю расхаживать туда-обратно по студии, чувствуя на себе внимательный взгляд сестры.
– Зря. Если нормальный мужик – так может это судьба?
– Он очень молод.
– Тем более! Блин, Кать… Ладно, я молчу. Хотя, нет. Молодой, с дочерью, которая тебя как мать приняла, да тут сам бог велел.
– Ничего он не велел. Мы виделись с ним пару раз.
– И что? Познакомься поближе, делов-то.
– Не дави на меня, окей? У меня сейчас все мысли о разводе, о том, как не потерять квартиру, и в первую очередь – о Насте. И больше я ничего не хочу.
– Поняла-поняла. Дело твоё, конечно.
Она замолкает, и это довольно странно, потому как обычно Тому ничто не способно удержать от того, чтобы она высказала всё, что думает, даже если её ни о чём не спрашивают. Просто смотрит на меня внимательно, чуть прищурившись, как будто хочет что-то понять. И вздыхает через пару минут:
– Ладно. Пошли к Лиле, вижу, что изводишься.
Я действительно начала переживать – оставила ребёнка одного с незнакомой ей тётей. И хоть знала Лилю едва ли не половину жизни, всё равно не могла быть спокойной.
Я усмехнулась собственным мыслям прежде чем отправиться за Настей в ателье. Кажется, превращаюсь в наседку. И почему мне это так нравится?
***
Только когда Настя с Катей уходят, я ощущаю, как меня покидает напряжение. Воздух вокруг словно наэлектризованный. Вроде банальное сравнение, но оно подходит как нельзя лучше. Кажется, с каждым вдохом втягиваешь в себя эти заряженные частицы, которые состоят из охрененного накала, страха Кати, моей потребности защитить их от всего, что может сказать Вадим, ну и из его ядовитого сарказма – в первую очередь.