Тридцать одна сказка обо всём на свете - стр. 8

– Ага!… попался воришка!… Ну, всё, теперь мы тебя к себе в муравейник на суд отведём!… Ты у нас столько тлей стащил-своровал, что тебе вовек не расплатиться, не отработать!… Но мы найдём способ отомстить тебе, проучим тебя хорошенько,… впредь не станешь красть, мы тебе все лапки оборвём, готовься к расплате!… – торжествующе вскричал главный муравей. А Кузька как услышал, какая судьба ожидает жука, так сразу пожалел его, и решил просить муравьёв о помиловании, но опять не успел. Жук сам за себя просить начал.

– Ой, я несчастный,… природой проклятый, сделала она меня вором-грабителем и не спросила, хочу ли я этого,… не по своей воле я разбойник,… уж простите меня!… А коли так вышло, что пришёл теперь мне черёд платить за грехи, то дайте хоть возможность с белым светом попрощаться,… ведь не увижу я его больше!… Слезьте с меня, пожалуйста, позвольте последний раз свободу ощутить и помолится,… а уж потом ведите куда хотите,… я вам полностью подчинюсь,… повинуюсь… – чуть ли не со слезами попросил жук о таком, казалось бы, простом пустяке, оставить его на мгновение наедине с собой. И ведь главный муравей, добрая душа, пошёл ему навстречу.

– Хм,… говоришь, попрощаться с белым светом тебе надо,… помолиться хочешь?… ну что ж, ладно, молись!… Эй, братцы, отпустите его на минуточку, пусть попрощается!… но потом хватайте, потащим его к себе!… – скомандовал он и муравьи быстро слезли с жука. А тому только того и надо, он мигом поднял свои хитиновые скорлупки, сделал вид, что разминается да со свободой прощается, а сам тут же крылышки расправил, взмахнул ими, зажужжал и вмиг улетел.

– Ха-ха-ха!… прощайте глупцы лопоухие!… Не выйдет у вас меня проучить!… ха-ха-ха!… – на лету прокричал он, да ещё и по-всякому обозвал муравьёв.

– Ах ты, обманщик!… а мы-то его пожалели!… Ну, погоди, будет тебе отмщение!… Найдём мы тебя, и всё равно покараем!… – возмущённо прокричал ему вслед главный муравей, и лапкой погрозил. Однако муравьи не стали долго унывать. Ну, подумаешь, жук провёл их и улетел, ерунда, они тут же подобрали свою уцелевшую тлю-коровку, и довольные пошли обратно в муравейник. Главного они добились, нашли свою пропажу. Ну а Кузьке даже слово ни сказали, будто и нет его. А он и этому рад, хоть его в муравейник не потащили. И только мураши за поворотом скрылись, как он вдруг задумался о своём будущем.

– И что же мне дальше-то делать?… куда пойти, куда податься?… если вперёд, так там муравьи, ведь это их район,… и здесь выживают только такие хитрецы, как жуки «божья коровка»!… Но я-то не такой,… хитрить и жулить, не приучен!… Да и что-то просто так бродить-ходить расхотелось,… чуть ни за что, ни про что пострадал!… Сразу родители вспомнились,… я ведь порой тоже на них не из-за чего кричал, обзывал!… Ах, я не благодарный, они меня приняли к себе, лелеяли, воспитывали, а я так нехорошо с ними обошёлся,… жалко мне их,… теперь бы извиниться перед ними надо,… да и соскучился я по ним!… Эх, как-то они там?… что поделывают?… Нет, хватит бесцельно путешествовать,… пора домой возвращаться!… – категорично решил Кузька, развернулся и тут же обратно поскакал, благо у кузнечиков есть такое чувство, от которого они всегда знают, в какой стороне их дом.

Дорога назад заняла у Кузьки весь оставшийся день. Он уж и прыгал, и скакал, и углы срезал, но дома оказался лишь под вечер. Надо ли говорить, как были рады его появлению родители. Уж они и обнимали его, и целовали, и это невзирая на все его колючки и шипы. А потом накормили и напоили досыта. Но ближе к ночи все волнения улеглись. Всё успокоилось, все чувства были проявлены, а слова высказаны, так что спать легли вовремя и с большим удовлетворением.