Трибунал - стр. 16
– Если вы тут уповаете на дюжину миров-аутсайдеров, то покуда они весьма скромны в своих начинаниях. Та же Янсин, сделавшая ставку на столь любезные вам пассивные прыжки, хоть и активничает в своём субсекторе, но что-то я не припомню оттуда никаких значимых новостей за последние лет сто. Во всяком случае, полноценных колоний у неё до сих пор нет.
– Но они хоть что-то делают. Мы же топчемся на месте. Сколько мы производим малоэкипажных рудовозов? Зато у нас в чести́ бесполезные, зачастую и попросту опасные в смысле стабильности Барьера разведсабы. Но больше всего ресурсов мы по дурости своей регулярно вгрохиваем в бесполезные первторанги, которые одним только своим появлением в прыжковой зоне буквально притягивают к себе эхо-импульсы.
– Вы так говорите, будто у вас уже есть для них готовая альтернатива.
– Нет, у меня нет, – Накагава смешно затряс головой, но по-прежнему упорствовал, – ну так для того Квантум и существует, чтобы двигать человечество вперёд, предоставляя ему новые технологии, расширяя, так сказать, горизонты, а не продолжая вечно колупаться в модальностях треклятой Цепи.
Опять он за своё. Как будто Танабэ в сладких снах мечтал годами так и так вертеть космачьи резонансы со своими постдоками. Да эти модели, если подумать, были его самыми страшными кошмарами!
К счастью, Накагава на этом угомонился с досужими разговорами, вскинув голову и прислушиваясь к какому-то сообщению у себя в голове. После чего кивнул сам себе и поспешил распрощаться. Спустя несколько секунд от него и след простыл.
Что это ему такое сообщили, интересно.
Танабэ вздохнул и тоже засобирался. До начала лекции оставалось не более часа и надо было ещё успеть перекусить.
Однако спор этот не желал отпускать профессора. Уже стоя в очереди вдоль раздатчика и с кислой миной разглядывая осточертевшие салаты и ещё более надоевшую лапшу, Танабэ продолжал по давно заведённому кругу вертеть у себя всё те же намозолившие аргументы.
Самое поганое – в чём-то Накагава был по-своему прав.
Таинственное исчезновение группы доктора Ламарка профессора Танабэ беспокоило не потому, что коллега был значимой величиной на кафедре и было бы досадно потерять столь ценного рецензента для будущих публикаций. Это всё были соображения бытовые и потому мелочные. Как и Танабэ, Ламарк был теоретиком, и до сих пор ни в каких авантюрах замечен не был. Максимум, куда его носило, это на формально-официозные мероприятия, когда со стапелей Порто-Ново спускали очередную перворанговую погремушку для столь любезного Адмиралтейству боевого флота.
Танабэ скривился, будто в рот ему попала кислятина. Тут тоже Накагава был прав. Бюрократический аппарат Кирии был бы и рад не выделять флоту ресурсы в столь непомерных объёмах, но у того всегда был аргумент наготове. Там, за Барьером, всё такой же грозной тучей маячил призрак Железной армады, с этим невозможно было спорить.
Хотя многие пытались. Танабэ помнил о загадочном проекте Эру под кодовым именем «Новое лицо», да и сама их кафедра недаром считалась на Квантуме сборищем скандалистов и нытиков. Благодаря таким, как Накагава, Ламарк и, чего уж кривить душой, сам Танабэ.
Должность пожизненного профессора на кафедре Теории пространства-времени не сделала его ни уживчивее, ни велеречивее. Не в такой хамской форме, как у доктора Накагавы, но он всё-таки продолжал то, с чего они когда-то начинали. Продолжал искать для человечества выход из той ловушки, в которую оно, как ни печально, сослепу угодило.