Три войны - стр. 19
– Алексей! – Керимов подскочил к рабочему месту главного оператора.
– Я готов. Подать импульс на внутренний контур!
Ответа на команду не последовало, в помещении погас свет. На ученую братию опустилась темнота, разгоняемая светом мониторов, натужно запищали бесперебойники.
– Почему произошел сброс нагрузки? – задал неуместный вопрос Алексей.
– Лукьяненко, проверь щитовую, – спокойным и каким-то безжизненным голосом приказал Илья Евгеньевич. Главный техник умчался к распределительному щиту. Петрович нажал клавишу включения аварийного освещения, под потолком вспыхнули четыре тусклых лампы во взрывозащищенных плафонах. – Просрали…
Объяснять присутствующим, что было «просрано», не требовалось. Алексей и остальные виновато отводили глаза в сторону, на директора института было страшно смотреть. Казалось, что шеф напялил вместо лица белую личину и прочертил вокруг глаз темные круги, его серые бескровные губы что-то неслышно шептали. Ольга надела очки, соскочила с кресла, на которое была усажена, и подошла к отцу. Керимов прижал дочку к себе:
– Все будет хорошо.
– Я знаю, – ответила девочка.
– Все-то ты у меня знаешь, – через силу улыбнулся ученый. – Знайка-зазнайка, маме не говори, хорошо?
– Я никому не скажу.
– Вот и умница.
– На сегодня с экспериментами закончено. – В зал вошел главный техник. От Василия ощутимо попахивало плавленой изоляцией и паленой шерстью. На пол плюхнулась поджаренная тушка крупной крысы. – На секционник, падла, влезла. Натворила, засранка, делов. Придется менять кабельную воронку шестерочного кабеля, а может, и сам кабель, резерва-то нет, и главный автомат в распредустройстве ноль четыре киловольта. Ну и так, по мелочи.
– Помощь нужна? – спросил Илья Евгеньевич. Ольга обхватила отца за пояс.
– Деньги нужны, в сети поеду. – Лукьяненко пнул попаленную тушку носком ботинка и подозвал своего подчиненного: – Выкинь… – Техник осторожно, за хвост, поднял крысу и скрылся в коридоре. Василий повернулся к начальству и продолжил им же прерванный разговор: – Я тут примерно прикинул: ремонт встанет тысяч в десять, может быть, пятнадцать.
– Верочка, – обратился Керимов к бледноватой после просмотра исторической действительности секретарше коммерческого директора, – выпиши Василию расходник на двадцать тысяч. Хватит?
– Хватит, – кивнул главный техник. – Машину взять можно?
– Бери разъездную, когда восстановишь?
– К вечеру, – ответил Василий и вышел из операционного зала.
– Поехали, дочуня, домой. Да, постой, солнышко, – Илья Евгеньевич остановился рядом с Алексеем. – Вот что, Леш, мне пришло в голову. Максимушкин оговорился, что вы внутренний контур квантовали с небольшим опозданием по временному потоку… – Ремезов кивнул. – Посчитайте с Сашком вариант работы от обратного. То есть прокол задом наперед, как мне кажется, такой расчет будет актуальным для простых пространственных порталов в пределах нашей старушки-Земли. Визуальное «окно» открыть легче, а потом, как по маяку, пробиваем подпространственный переход. Петрович?
– Туточки я, – откликнулся Мазуренко.
– Я домой, ты за старшого, пусть ребята наводят марафет. Контрольной проверкой установки займемся завтра. Иди ко мне… – Керимов подхватил Ольгу на руки и пошел следом за Василием.
Сотрудники института молча провожали могучую фигуру директора института, темным трафаретом закрывающую свет от окна, расположенного в конце длинного коридора. Людей не покидало ощущение, что пепел выгорающей души Керимова накрыл их всех. Олег Чуйко невидяще уставился в черную плоскость главного экрана, не он один заметил произошедшую с шефом перемену – его виски, еще два часа назад чуть тронутые сединой, побелели полностью…