Три вещи, которые нужно знать о ракетах. Дневник девушки книготорговца - стр. 23

Роуз, сидевшая на диванчике напротив меня, поджала под себя ноги, вздохнула и положила ладонь на свой плоский живот.

– Я объелась, – проговорила она.

Блюдо перед нами полностью опустело, если не считать пары листиков салата.

Я обвела взглядом остатки устроенной нами безжалостной расправы и поняла, что мне все равно хочется чего-то еще. Может, мне удастся утолить этот острый голод, который преследует меня с самого утра, куском шоколадного торта? Пока мы ждали десерт, я рассказала Роуз о сценаристе.

– Только время зря потратила. Радуйся, что так быстро от него избавилась, – сказала она, попивая диетическую колу.

– Наверное, ты права. Мне показалось, что он пытается выглядеть неприступным или что-то вроде того.

– Возможно. – Роуз потянулась. – Он, похоже, любитель разводить драму на пустом месте. Подумай вот о чем: охота ли тебе тратить свое время?

Я улыбнулась. Роуз не только заставила меня почувствовать себя как дома, когда я перебралась в Лос-Анджелес, но еще и помогла поднять из руин разбитое сердце. Бывали дни, когда я думала, что никогда больше не захочу вылезать из постели и всю жизнь буду лежать дома в пижаме, но она этого не позволяла. Она вытаскивала меня в магазины, в кино – куда угодно, лишь бы отвлечь от мыслей о Гранте. Она нашла отличный способ, как заставить меня снова почувствовать себя на все сто.

«Всегда чувствуй себя на все сто, Джессика!» – так она говорила. В ее философии была заключена особая мудрость, которую никак нельзя было назвать поверхностной. Если в отношениях недостает фундаментального чувства заботы, твой моральный стержень дает трещину, и такие трещины похожи на линии разлома тектонических плит, которые подрывают фундамент жизни, и через них утекает вся радость и энергия, оставляя тебя полностью опустошенной. Роуз нашла простое на первый взгляд решение – продемонстрировать мне, что настроение зависит только от себя самой. Ее метод оказался чрезвычайно эффективным.

– Что тебя беспокоит? – спросила Роуз, когда передо мной поставили громадный кусок шоколадного торта, покрытого глазурью. Одетая в обычную белую футболку и джинсы, Роуз подтверждала свой девиз собственным примером: ее лицо, как всегда, светилось, даже здесь, в обстановке кафе.

– Да ничего. Просто слегка вымоталась. Думаю, моя душа жаждет приключений.

Роуз кивнула:

– Понимаю, в Лос-Анджелесе такое случается. Так ты направь эту энергию на написание сценариев. Это ведь хорошо.

– Не знаю. Мне все чаще кажется, что мне уготовано еще что-то помимо кинематографа.

Роуз взглянула на меня с некоторой тревогой:

– Например?

– Ну… – Мне и самой не верилось, что я собираюсь произнести это вслух. – Я тут подумала, мне всегда хотелось поработать в букинистической лавке на морском побережье в Шотландии.

После секундного молчания Роуз расплылась в улыбке.

– Ты знаешь, а мне всегда хотелось работать в цветочном магазине в Амстердаме.

– Роуз, я серьезно.

– Не сомневаюсь, я тоже.

Я думала, что хорошо ее знаю, но она впервые упомянула об этом. Она взмахнула рукой, словно пытаясь развеять наваждение.

– Но это в нас говорит нажитое в Лос-Анджелесе эмоциональное выгорание. Ну правда, ты ведь уже начала набирать обороты! Ты же не хочешь, чтобы все это пошло насмарку из-за твоего отъезда. Только посмотри, чего ты достигла!