Три века городской усадьбы графов Шереметевых. Люди и события - стр. 50
Неизвестно, кто был автором этой замечательной по искренности поэтической эпитафии.
До наших дней сохранилось очень мало вещей, принадлежавших Прасковье Ивановне. В библиотеке Государственного Эрмитажа ныне хранится попавший сюда из Фонтанного дома ее маленький молитвенник в красном переплете; о том, что это молитвенник Прасковьи Ивановны, свидетельствует надпись на нем, сделанная рукой подруги Татьяны Васильевны Шлыковой.
Несколько небольших вещичек, по преданию принадлежавших Прасковье Ковалевой, хранится ныне в Кусково, в том числе сделанные ее руками вышивки.
Остались портреты – прижизненные и посмертные.
Художник Н.И. Аргунов. Прасковья Ивановна Ковалева (портрет в красной шали)
Художник Н.И. Аргунов. Портрет графини Прасковьи Ивановны Шереметевой (в полосатом халате)
Прижизненных портретов Прасковьи Ивановны известно немного. После ее смерти крепостной художник Николай Аргунов с прижизненного погрудного портрета написал три портрета. На одном из них, самом известном, Прасковья Ивановна – в красной шали и с медальоном на груди, на котором изображен граф Николай Петрович. Это портрет находится сейчас в Кусково. Второй портрет, в полный рост, изображает ее в полосатом халате и в последний период беременности (также в Кусково). На обоих портретах у нее удивительно тонкое, красивое и одухотворенное лицо. Может быть, правы те, кто считал, что художник Аргунов любил Прасковью Ивановну… Третий портрет кисти этого художника изображает ее в гробу. Этот небольшой по размеру холст находился в Фонтанном доме, в комнате, где умерла графиня Прасковья Ивановна, а после расформирования Музея быта его передали в Останкинский дворец-музей.
Историк и фольклорист профессор Петр Алексеевич Бессонов, опубликовавший в 1872 году книгу о графине Прасковье Ивановне, нашел такие слова для описания ее внешности: «…Это вовсе не была так называемая русская красота… ни античной, ни классической, ни художественно правильной красоты в ней тоже не было… это то, что называют красотой выразительной, а выражается здесь душа… что-то зовущее, приковывающее и вместе с собой влекущее...»
После смерти жены (1803 – 1809)
Накануне кончины графини Прасковьи Ивановны, когда надежда на ее выздоровление исчезла, граф Николай Петрович написал несколько важных писем. Надо еще раз напомнить, что их венчание совершалось тайно, без оглашения и разрешения его начальства.
Одно письмо, на французском языке, обращено к императрице Елизавете Алексеевне. Второе, написанное по-русски, было вложено в послание к статс-секретарю Дмитрию Прокофь евичу Трощинскому с просьбой «поднести оное Его Императорскому Величеству». В этом письме граф Шереметев сообщил императору, что он «соединен священными узами брака», называет время и место венчания – 6 ноября 1801 года в церкви Симеона Столпника на Поварской, а также о рождении 3 февраля 1803 года наследника и о смертельной болезни супруги. О ней граф написал следующее: «Жена моя… воспитана в доме отца моего с отличностью и чрез нежные мои об ней попечения образовала себя по чувствам приличнейшим нынешнему ея состоянию…» Он писал, о своем раскаянии в том, что «…нарушил установление придворного порядка и не доложил о том предварительно; и для того, упадая к стопам Вашего Императорского Величества, дерзаю в горести моей испрашивать одной милости, чтобы осчастливить и подать мне отраду хотя единым начертанием священного слова, что сие не противно воле вашей, но может удостоено быть и благоволительного принятия…». Письменного ответа граф не удостоился, но через Трощинского ему дали знать, что он властен был жениться когда и на ком хотел и что «обстоятельства сего брака не переменяют… милостливого расположения…» нового императора к обер-камергеру графу Шереметеву.