Три принца и дочь олигарха - стр. 5
Максим и Патриция влюбились друг в друга с первого взгляда, и две ночи будущий вице-премьер провел в спальне королевы европейского государства, пусть и крошечного. Они оба понимали, что не могут быть вместе. Но любовь оказалась сильнее. Через девять месяцев после их встречи в замке немецкого барона Патриция родила сына, которого назвала Максимом. Генетическую экспертизу они смогли сделать только через много лет, и она подтвердила, что второй принц Лотиании наполовину русский.
Патриция и Максим Суворин несколько лет встречались в разных странах. Суворина никогда не интересовали лошади, наоборот, он их боялся, но пришлось «увлечься», чтобы был повод ездить на скачки, которые посещала Патриция. У ее отца был конезавод, он разводил лошадей, которые потом отправлялись участвовать во всех видах конных состязаний по всему миру. Теперь у Максима Вячеславовича тоже был конезавод, но официально им управляла его законная супруга, которая долго была домохозяйкой, а потом внезапно увлеклась новым делом. Максима Вячеславовича очень устраивало, что супруга теперь редко бывает дома и фактически живет при конезаводе, куда перебрался и младший сын, который захотел стать наездником. Недавно его удивила фотография супруги на лошади, которую он увидел в деловом журнале и даже вначале не узнал. Правда, живьем в жокейском облачении супругу ему видеть не доводилось. Но вроде бы она здорово похудела. Или это был фотошоп?
Максим Вячеславович жил в городской квартире, купил домик во Франции, о котором члены его семьи не знали, и встречался с Патрицией там. Она приезжала на скромной машине, в парике и вроде бы про их встречи никто не знал. Они никогда не ходили вместе в рестораны, на выставки и еще куда-либо, где их могли узнать. Да и не хотели этого. Они хотели быть вдвоем и наслаждаться каждой минутой общения. В домике постоянно жила и работала русская женщина, мужа которой застрелили в девяностые годы. Вывезенные средства стали подходить к концу, неумолимо приближалась старость, и она была очень рада встрече с Максимом Вячеславовичем и дорожила работой. Домик она содержала в идеальной чистоте, готовила еду им с Патрицией, ухаживала за садом и держала язык за зубами.
– То есть ваш сын вполне может сесть на престол Лотиании? – усмехнулся президент.
– Там старший есть. Очень серьезный молодой человек. И отрекаться от престола он вроде бы не собирается.
– Я слышал, что его собираются женить, – заметил президент.
– Да это уже весь мир слышал. И сувенирный король Ванька Большаков его на своем самолете доставил из Северной Африки в Лотианию.
– А почему такая срочность?
– Не знаю, – ответил Суворин.
– Можете спросить у Патриции?
– Могу. Я собираюсь во Францию и Лотианию. Олигарх Безденежных будет день рождения праздновать на своей яхте. А она у него в Лотиании обычно стоит. Я среди приглашенных. И Большаков, конечно.
– А почему Большакова послали за принцем? – спросил президент.
– Наверное, потому что у него свой самолет есть. И он же подданный Лотиании. Король приказал, хотя Большакову никто не может приказывать… Скорее король попросил. Ванька, конечно, какую-то ответную услугу себе выбил. Ах да, у него же дочери есть на выданье.
– Лариса Большакова? Владелица фармацевтической империи?
– Лариса не пойдет замуж ни за какого принца! – воскликнул Суворин. – И у Ларисы двое детей. И старше она этого Лотара. Наташка, вторая дочь, тоже не подходит. То есть сама Наташка за кого угодно пойдет, только ни один мужик в здравом уме на этой потаскухе не женится. Она засветилась с сотней мужиков за время своей модельной карьеры, и ей тоже за тридцать уже. А вот две следующие – вполне. Они от каких-то моделей и сами вроде уже модели, но не такие успешные, как Наташка. Ванька Большаков своего не упустит.