Три покушения на Ленина - стр. 12
Хорошо, решил Парвус, значит, еще не время, и вернулся в Копенгаген, где на немецкие деньги создал «Общество социальных исследований последствий войны». Ни у кого не вызывало сомнений, что это «Общество» было своеобразным филиалом разведорганов. А хитрован Парвус, потерпев фиаско в деле привлечения к своей деятельности Ленина, решил действовать не напрямую, а через ближайших сторонников Ильича: он пригласил на работу в качестве сотрудников «Общества» таких известных большевиков, как Яков Ганецкий (Фюрстенберг), Моисей Урицкий и Григорий Чудновский.
Несколько позже этот ход Парвуса полностью себя оправдает. А пока что он продолжал спекулировать всем, чем можно, – от консервов и лекарств до бинтов и карандашей, и наживался на войне.
А что же Ленин? Ленин метался, как затравленный зверь, и рвался в Россию. Но как туда пробраться, как? Он прекрасно понимал, что проехать через Англию или Францию – союзниц России в войне против Германии – невозможно: там хорошо знают о его пораженческой позиции. Арестуют – и вся недолга!
– Хорошо, – рассуждал он. – По морю – нельзя, по суше – тоже нельзя. А что, если по воздуху, на аэроплане?
– На аэроплане? – изумлялась Надежда Константиновна. – А где ты его возьмешь? И как будешь им управлять?
– Управлять буду не я, – отмахивался Ильич. – В Швейцарии немало безработных летчиков. Находим такого летчика, он – самолет, и через Германию, Швецию и Финляндию летим в Россию.
– А где будете заправляться? – задавала коварный вопрос Крупская. – Или бочки с бензином возьмете с собой?
– М-да, вопросец! – досадливо морщился Ленин. – Об этом я не подумал. А если сядем на территории Германии, тогда нам крышка.
На следующий день родился еще более диковинный план. Что если выдать себя за шведского туриста, возвращающегося домой? И нужно-то всего ничего – шведский паспорт. Кто его достанет? Да тот же Ганецкий. Ленин отправляет в Стокгольм свою фотокарточку, просит найти похожего на него шведа, оформить паспорт на какого-нибудь Свенсона – и под этим именем Ильич проберется в Россию.
Ганецкий двойника-шведа не нашел – и эта идея отпала.
Но Ленин не сдавался. Однажды ночью он растолкал Надежду Константиновну и ликующе зашептал:
– Я придумал! Потрясающий план! Никто ни о чем не догадается!
– Кто не догадается? О чем не догадается?
– Шведы. Полицейские, таможенники или черт их знает кто… А не догадаются потому, что я прикинусь… глухонемым. Да-да, глухонемым шведом. Каково, а?! – торжествующе воскликнул он.
– Отличная идея. Вот только… Ты ведь во сне иногда разговариваешь. Не дай бог, приснятся тебе меньшевики. Ты не удержишься и начнешь во сне ругаться, причем по-русски: сволочи, сволочи! И что тогда?
– Тогда пропала конспирация, – уныло согласился Ленин.
– Ну, меньшевики тебя, может быть, и не посетят, – пожалела его Крупская. – Но ведь шведские полицейские не дураки: они могут тебя заставить заполнить анкету или написать какое-нибудь заявление. Ты хоть по-шведски-то писать умеешь?
– Увы… Матушка не научила.
– Тогда придется прикидываться не только глухонемым, но и слепым.
– Так что же делать?! Как быть?! Нельзя же без конца сидеть в этой швейцарской клетке, – забегал он по комнате. – Мы должны во что бы то ни стало ехать, хотя бы через ад!
Выручил, как это ни покажется странным, лидер меньшевиков Юлий Мартов (Цедербаум). На одном из совещаний он предложил невероятно дерзкий, но в то же время реальный план легального проезда русских эмигрантов через воюющую Германию в порядке их обмена на германских пленных. Этот план так сильно понравился Ленину, что он тут же принялся за его разработку. В тот же день он отправил своему другу Владимиру Карпинскому своеобразную инструкцию.