Три мужа для Кизи - стр. 19

А сверху на нас смотрел наш дядя, уже повернувшийся к нам. И, поодаль от него, стояли три незнакомых мужчины. И они тоже смотрели на нас, облепленных промокшими одеждами и накидками. Мерзкая ткань ничего не скрывала! И… и старший из незнакомцев как-то странно блеснул глазами, разглядывая моё тело.

Иша торопливо в воду плюхнулась, обдав меня брызгами: девушка оказалась расторопнее, чем я. Но я тоже торопливо отступила в воду, заслоняя сестру, у которой в воде юбка сползла, обнажая щиколотки и ноги до колен. И, присев, я торопливо юбку её оправила. А она робко уползла поглубже. Боясь так же засветиться ногами или невольно показать ноги под юбкой, если нырну, я в воду уползала медленно. И мужчины незнакомые проводили меня взглядами. Смотрели на мою грудь пристально, жадно, пока не влезла в воду по самый подбородок. Жадными были взгляды у самого старшего и младшего. А вот средний по возрасту, самый высокий, вообще отвернулся, сразу, как только приметил нас в таком непристойном виде.

– Поллав, а, может… нам жениться? – мечтательно спросил младший из путников у старшего. – Тогда уже жена всегда будет и стирать, и готовить! Представляешь, как хорошо будет? – но покосился почему-то туда, где под водою виднелся силуэт моего тела.

– Не говори ерунды, Мохан! – проворчал самый высокий из мужчин. – Мне и тебе надобно сначала полностью пройти обучение. Научиться контролировать свои эмоции и порывы. И только тогда будем пригодными к семейной жизни.

Услышав про обучение, юноша скривился. А старший из братьев поморщился. Видимо, средний их уже допёк своими благими намерениями. Кстати, осторожно подглядев на них, я запоздало заметила, что у Садхира были украшения из плодов рудракши: бусы, браслеты на запястьях и предплечьях. Да даже серьги! У его братьев серьги были золотые, крупные, а вот у Садхира – плоды рудракши, оправленные в золото. Да золота-то там было ровно столько, чтобы поддерживать драгоценную ношу и цепляться за мочки. Кажется, один из братьев очень интересуется мудростью и религией. Да и на меня он избегает смотреть: то ли противна я ему, то ли не хочет меня смущать.

Средний из путников, будто почувствовав мой взгляд, обернулся. И взглянул на меня укоризненно, мол, что ты пялишься на мужчин, о девушка, мало тебе, что ты и так уже опозорилась? И я торопливо взгляд опустила. Дрожащая Иша в воде прибилась ко мне. Нет, спряталась за моей спиной. Мне пришлось поддерживать её под руку, чтобы не упала на глубину.

Тут наш дядя, будто опомнившись от потрясения, взвыл:

– О боги! Да за что же мне позор такой на мою голову?! О, мой бедный брат, как я, мерзкий брат твой, так подло тебя подставил! О, срам-то какой! – и уже сердито зыркнул на мужчин, которые уже всё рассмотреть успели: – Да хватит вам пялиться! О бесстыдники!

И те, вспомнив о приличиях, наконец-то отвернулись. Я нарочно подсмотрела между мокрых волос. Ага, и Поллав даже голову Мохана отвернул, цапнув за ухо. Старший из них, похоже, грубоват. А младший – не слишком-то и послушный. Средний уже не смотрел на меня. Он, выходит, самый приличный и спокойный из всех.

Покосилась уже на дядю. Тот внимательно смотрел на меня. Правда, тут же внимательно покосился на Садхира. Значит, Яш заметил, как я смотрела на незнакомого молодого мужчину. А теперь посмотрел на Поллава, мрачно смотрящего куда-то себе под ноги.