Три Ленки, две Гальки и я - стр. 28
Через неделю усиленного лечения мою кардиограмму можно было в рамочке на стенке вывешивать – для обучения студентов, как эталон. И не миновать уже мне было цепких лап ГАИ, но тут мама решила напоследок развить успех и одним ударом срубить все оставшиеся головы гидре моих болезней – удалить гланды и аденоиды. Так-Такич опять не устоял перед маминым напором и дал направление на операцию.
К содержанию
* * *
История шестая, в которой побеждает дружба
Детская больница, в которую меня положили на этот раз, оказалась старым обшарпанным желто-коричневым пятиэтажным зданием. В сопровождении медсестры я шла по длиннющему грязно-зеленому коридору, вдыхая ароматы туалета на последней стадии разрушения. Предстоящая операция не давала покоя, как заноза под ногтем. Но за окнами падал первый снег, и, странное дело, я вдруг поймала себя на ощущении, будто помню эту больницу и этот коридор, хотя точно никогда тут не бывала. Ощущение быстро прошло, однако ему на смену пришло чувство, что нечто новое, свежее и чистое поджидает меня здесь. Поэтому когда медсестра открыла двери моей палаты и я неожиданно увидела там Гальку Пескову, пристроившуюся на подоконнике, встреча вовсе не удивила меня. В школе Галька сидела на две парты позади меня, и я знала, что она живет в нашем же доме, только в соседнем подъезде. «Привет! – радостно воскликнула она и подбежала ко мне. – И тебя сюда упичужили?» Я ей тоже обрадовалась: «Привет, да, гланды вырезать. А тебя?» «Тоже! – Галька с досадой махнула рукой. – Меня вчера только положили. Пойдем, я тебе все покажу!» «Пойдем!» – согласилась я, и мы отправились на обход больницы, оживленно болтая по дороге.
В нашей палате стояло шесть коек. Я сразу заняла свободное место рядом с Галькой. У окна обосновались две смешные курносые девчонки, Валька и Ксюша. «Мелюзга!» – презрительно охарактеризовала их Галька. Еще одна койка стояла пустая, а у двери расположилась крупная девица с косичками. Она держала перед носом книжку и усиленно делала вид, будто поглощена ею, а на самом деле украдкой посматривала на меня из-под свисавшей челки. «Алка-задавалка», – шепнула Галька мне на ухо и потешно фыркнула.
Мы остановились на минутку у окна, чтобы насладиться открывавшимся оттуда видом. Во дворе больницы громоздились какие-то железяки, напомнившие мне наш школьный сбор металлолома. Чуть дальше серела пятиэтажная клетчатая коробка соседнего корпуса. И только свежевыпавший первый снег радовал глаз своей белизной и создавал обманчивое впечатление чистоты. «Лепота!» – удачно прокомментировала Галька, и мы дружно прыснули. Я среагировала на автомате, поскольку знала, что в ответ на эту цитату из «Ивана Васильевича» полагается смеяться. Фильм с полгода тому назад показывали на первом канале, а я его по какой-то досадной причине пропустила. На следующий после показа день мне пришлось поднапрячься, чтобы не сесть в лужу. Сперва я просто поддавала жару, покатываясь от хохота за компанию с остальными. Ну, пополам складывалась, ногой дрыгала, и все такое. А потом и крылатых фраз понахваталась. Бывало, подойдет ко мне какая-нибудь Светка Юрьева, ткнет пальцем в чью-нибудь сторону: «Держи демонов!» – и, смеясь, обрушится на парту. А я ей, сотрясаясь от хохота, поддакиваю: «Вот что крест животворящий делает!» Сходило за чистую монету только так.