Три креста - стр. 35

– «Крылатый Странник – в вечной ночи, но с ним – вечный свет милости моей, к которому не пристала скверна предательства. Пейте же со мной спасение те, кто не смог его получить до срока!» Что это, Ритка?

– Сука!

Этот почти истеричный крик заставил Маринку выронить медиатор, а Юльку – пробкой взмыть на поверхность с сумрачных глубин сна и вскочить с дивана, вытаращив глазищи. По всей квартире все стихли, кроме щенка. Тот громко залаял и, прибежав, заскрёб в дверь когтями. Юлька впустила его. Тем временем, Рита убрала текст с экрана и обратилась к Клер, которая перед ней стояла с раскрытым ртом:

– Извини, пожалуйста! Но ты – тварь.

– Почему я тварь? – заорала Клер, взяв на руки Тишку, который начал вылизывать ей лицо, – это что за новости?

– Я веду секретную переписку! – резко сказала Рита, – Какого чёрта ты рожу свою суёшь к монитору? Жить надоело?

– Ого! Да это угроза! – вспыхнула Клер и быстро поставила Тишку на пол. Маринка с Юлькой ещё быстрее к ней подошли, взяли её за руки и заставили сесть на стул. Клер затрепыхалась, пытаясь вывернуться.

– Сидеть! – приказала Юлька, которая отличалась невероятной жёсткостью, – и не дёргаться! А не то башку тебе откручу!

– Она угрожает! – пищала Клер, брызгая слюной, – дайте её мне всего на одну секунду! Я – в своём праве!

Рита, тем временем, забивала в поисковик «Библия спасение». Не сводя с монитора глаз, она возразила:

– Клер, у тебя на жопе – клеймо не только твоей свободолюбивой родины, но и вечной вотчины Сталина. О каких правах ты смеешь вопить, коза? До полной неадекватности упоролась?

– Я за свои права буду убивать в аду и в раю! – верещала Клер, – Меня можно расчленить, но не изменить!

Именно за это Рита и обожала страстную парижанку. Ей захотелось с ней помириться. Но в этот миг распахнулась дверь, и в комнату вошли парни, встревоженные свинячьим визгом – Веттель, Шульцер и Блин. Прочие остались стоять за дверью.

– Ритка, где ты, там драки, – заметил Блин, обводя глазами красные лица девушек, – по какой причине сцепились?

– Димку не поделили, – сказала Клер, мгновенно остыв, – вы можете быть свободны. Всё хорошо.

– Это так? – обратился Веттель с вопросом к Юльке. Та, подтвердив, отпустила Клер. Так же поступила Маринка. Она была очень зла на Риту. Действительно, Блинов прав: где она, там драки. Домру чуть не разбила из-за неё!

– Я ужас как голодна, – сказала Маринка, открыв свой шкаф, чтобы убрать домру, – и Тишку надо кормить. Кто со мной на кухню?

Клер поднялась, не глядя на Риту.

– Я.

– И я сейчас тоже лопну от голода, – заявила Юлька и села, чтобы надеть носки. Она разбиралась в нотах, тональностях и гармониях куда более основательно, чем в художественных аспектах русского языка. За это Щегол её недолюбливал, говоря, что из-за таких, как она, такие как он и Сергей Есенин вешаются.

Из комнаты таким образом, вышли все, кроме одной Риты. И Тишку взяли с собой. И закрыли дверь. О большем нельзя было и мечтать. Радостно вздохнув, Рита закурила лежавшие на столе перед нею «Мальборо» и продолжила изучать вопрос, который её интересовал.

Клер вернулась в комнату незаметно, так как была босиком, а системный блок на столе шумел, как бульдозер. Лицо француженки было бледным и чрезвычайно глубокомысленным, потому что она хорошо затянулась с Ингой. Так же, как десять минут назад, она подошла к Рите со спины и, сдерживая дыхание, с любопытством уставилась на экран. К её любопытству немедленно примешалось сильное удивление. Рита переходила с сайта на сайт, читала историю за историей. Между её бровями пролегли две глубокие складки. Она курила уже четвёртую сигарету, гася окурки прямо о край стола.