Три года октября - стр. 21
– Да, Безбородов не меняется, – вздохнул мой ночной собеседник, медленно помешивая сахар в своей чашке. – Пьяница и грубиян. Но, я застал времена, когда он ещё не был таким.
– Почему вы не рассказали мне каков Безбородов на сегодняшний день? Глядишь, мне не пришлось бы разочаровываться в своих ожиданиях.
– Никогда не любил тех, кто рассказывает, чем закончится книга не читавшим, – усмехнулся Пахомов. – А может, не хотел, чтобы вы вновь решили покинуть наш посёлок до того, как сами не составили впечатление о Безбородове.
Мне пришлось согласиться с его опасениями. Если бы Пахомов рассказал всю правду о старом патологоанатоме, когда я вернулся повторно в Старые Вязы с Тимофеем на плече, то направился обратно на вокзал, а не в больницу.
– Знаете, я даже рад, что меня разбудили мыши… или барабашка, – признался я, глотнув горячего напитка. – Я чувствую себя маленьким ребёнком, который не хочет утром идти в детский сад. День стал чуточку длиннее, а потому наша с Безбородовым вторая встреча настанет чуть попозже.
– Поверьте, Алексей Дмитриевич, Безбородов, или «Борода», как многие его называют, прекрасный специалист и не плохой человек. Его стоит только узнать получше. Он многому вас научит.
– Если только будет трезвым, – пробормотал я, поглаживая Тимофея.
– Будет, – заверил меня Пахомов. – Вот увидите. На данный момент он видит в вас соперника, а потому захочет доказать главврачу, что он ещё чего-то стоит. Как минимум первые две-три недели, он будет как «стёклышко», и в этот момент он многому вас научит,…если только вы сможете себя проявить и показать характер.
– Другими словами, мне стоит ждать от него козней и подстав?
– Скорее экзаменационных испытаний. Он захочет увидеть вас в деле. И вот тогда вы сможете показать себя с лучшей стороны. Если удастся, тогда работа будет в радость, а не каторгой.
– И каких испытаний мне стоит ждать? – спросил я, не заметив, как выпил весь чай.
– Это может знать только Безбородов. Хотя я вас предупредил, а предупрежден – значит вооружён. Этого может оказаться достаточно, чтоб не ударить в грязь лицом.
– Судя по сказанному, вы очень хорошо знаете Безбородова.
– Я бы не стал преувеличивать, но да – он мой старый приятель. Мы ведь с ним ещё в Чернобыле познакомились. Я с группой рабочих прибыл на ликвидацию последствии аварии на АЭС, когда он там, в качестве врача, уже три дня помогал пострадавшим при взрыве. И в те дни он был заядлым трезвенником. Запах алкоголя на дух не переносил. Всё изменилось сразу, как от него ушла жена. Это было вначале девяностых.
Мне хотелось спросить о причинах её ухода, но моё воспитание не позволило сделать этого, а Пахомов не стал вдаваться в подробности.
– Ликвидация аварии на АЭС как-то повлияло на ваше здоровье? – предпочёл задать я данный вопрос.
– Я раз в два-три года стараюсь проходить полное обследование в диагностическом центре ближайшего города на предмет появления уплотнений и опухолей. С моим иммунитетом, врачи обещают мне жизнь до ста лет. Разве что сердце может подвести. А вот что касается самочувствия Безбородого – не могу знать. Он не слишком любит жаловаться.
– Спасибо за беседу и за чай, – произнёс я, глядя на листочки, плавающие на дне стакана. Возможно, глядя на чаинки, Каринэ Еприкян предложила бы свою помощь в гадании, будь она жива.