Три дракона для госпожи грации - стр. 20
— Просто притворись моей невестой, что тебе стоит? — снова умоляюще сложил перед собой ладони и приставил к губам. — Когда он уйдет, выдохнешь, и я обязательно тебе все объясню. Обещаю.
— Да! Объяснишь. Потому что явно недоговариваешь.
— Да-да, иди в воду, — он снял с моих плеч халат и ненавязчиво придвинул к краю бассейна.
— Джонни. Тебе этот спектакль дорого обойдется, — обернувшись, рыкнула напоследок. И таки залезла в теплую воду.
— Джексон… — застенчиво окликнул он, и когда я который раз наградила его настороженным взглядом, предложил: — почаще прелестной попой мелькай, хорошо?
— Пошел ты! — шикнула в ответ и ладонью направила в него волну воды. После чего отвернулась и поплыла прочь.
Не успела я сделать второй круг, появился тот, о ком говорил мафиози. Джэхён, кажется, его зовут.
Мужчина появился в сопровождении таких же парней в черных смокингах и очках. И что же это за фетиш такой?
Как и Джонни, сам тоже дорого выглядел. На нем брюки и пиджак. Под пиджаком горчичного цвета рубашка, расстегнутая до середины груди, к которой привлекало внимание много переливающихся тонких цепей. На ногах лакированные туфли. Пальцы на руках в массивных перстнях. На запястьях браслеты.
Не останавливаясь и проходя мимо, он снял очки, и я увидела, что он тоже кореец. С интересом всю меня осмотрел — точно озабоченный. К тому же, красавец!
Этот Джэхён обладал весьма привлекательной внешностью. Мне нравились его волосы — их цвет и прическа: прямой пробор, пушистые от мелкой химии и, самое главное — светлые!
Нетипично для мужчины нашей нации. Запоздало поняла, что имею дело с национальной мафией. Даже по фильмам такие парни всегда чудаковатые.
Интересно, он из Сеула, как и Джонни?
Джэхён уселся напротив него. Теперь оба смотрели на меня и переговаривались.
Джонни поймал мой взгляд, опустил руку под стол и незаметно для визитера дал знак, чтобы я выходила.
Я набрала в грудь побольше воздуха и поспешила показаться из воды, как говорится, почти в чем мать родила. Как же мне некомфортно! Выходя, который раз в мыслях прокляла свои пышные формы.