Три цветка и две ели. Второй том - стр. 64
– Благодарю тебя, Хильде, особенно за цыплят, – улыбнулся Рагнер. – И за этот день так благодарю! Наверно, уж скоро замуж пойдешь да по любви…
– Именно, – изогнула она верхнюю губу. – В первой триаде Веры будет моя помолвка с Эгонном Гельдором.
– Эгонн? – не поверил своим ушам Рагнер. – Вот сссскагон! А он где, не знаешь?
На них уже посматривали Хамтвиры, и шушукались зеваки в храме, любопытствуя, о чем это могут секретничать бывшие супруги. Брант Хамтвир поднялся со скамьи и пошел за сестрой – та, ничего не ответив Рагнеру, направилась к брату.
– Хильде, – громче сказал Рагнер ее золотой спине. – Ты теперь можешь их не слушаться: ни брата, ни деда…
Она ничего не ответила. Рагнер не стал более медлить – быстрым шагом устремился на улицу, прочь из храма. Перепрыгивая ступеньки долгого крыльца, он бодро спустился на площадь Ангелов и свернул влево. Еще надо было дождаться дядю и бабулю, выслушать их напутствия и пожелания об обдуманном супружестве с достойной дамой – он знал заранее их слова. Но всего этого ждал уже будто не он – и недавно он словно вышел из тела да смотрел на себя со стороны – герцог Раннор стоял среди своих охранителей, между почетной устриной и круглым эшафотом и… глуповато улыбался, оттого что горожане задерживались около него и говорили ему разные приятные слова: что, благодаря ему, к Возрождению они купят гуся, а не курицу, что они его, Рагнера Раннора, очень любят, что желают ему великого счастья да здорового потомства… Рагнер не понимал, «чего эт такое творится», горожане же собирались полукругом – хотели смотреть на него, а не на то, как король и легендарная королева Орзении покинут храм. Скоро людей стало так много, что Рагнеру пришлось обратиться к ним с речью, поблагодарить и попросить их разойтись. Всё, что бы он ни говорил, встречали овациями, добродушными улыбками и прославлением его имени.
________________
Маргариту утро тридцать второго дня Любви тоже одарило неожиданностью – к ней, в Третий тупик Столярного проезда, наконец соизволила быть с визитом падчерица. Юная баронесса Енриити Нолаонт приехала в сопровождении Дианы Монаро и какого-то молоденького щеголя, испуганно озиравшегося в Малом Лабиринте. Он не захотел войти в дом и даже шагнуть во двор – остался ждать вместе с двумя услужниками на улице. Енриити, разодетая как принцесса, тоже брезгливо кривила губки, переступая порог «Белой башенки». Диана Монаро, до сих пор носившая черный траур, следовала за своей воспитанницей мрачной тенью.
Едва Енриити зашла в гостиную и увидела выпирающее чрево Маргариты, как разъярилась.
– Так и знала! – закричала она. – Ты меня сюда за собой потащила, чтобы лишить наследства отца! Меня – наследства! Моего! Моего отца!
– И что? Затихни! – вкричала в ответ Маргарита. – У моего дитя такие же наследные права, как и у тебя!
– Наблудила дитя, а как любовник бросил, так твой ублюдок сразу от моего отца?! Шлюха! Посудомойка и прачка! Прачка! Прачка и еще раз прачка!
Диана Монаро стояла в дверях между гостиной и передней – наблюдала, не вмешиваясь, но победоносно улыбаясь под траурной вуалью.
– Лучше успокойтесь вы обе, баронессы Нолаонт! – повысил голос Магнус. – Дева Енриити, вам иначе придется уйти. Поговорите спокойно как люди, а не как две визгливые хрюшки, не поделившие корыто!