Третья звезда - стр. 13

– Так это я неблагодарная? Я? Я тебе отдала такого сына, такого мужчину. Столько терпела тебя и твои выкрутасы, задранный нос. Да я проклинаю твое существование! Наконец мой Эдичка прозрел и понял, кто с ним рядом был. Наконец нашел хорошую женщину. Чего еще может хотеть мать для своего сына?

Я лишь качаю головой, потому что такого нерассудительного бреда наслушалась достаточно за долгие годы этого брака. В ее словах никогда не было сути и хотя бы малейшей правды. Сейчас тем более. Мне не раз казалось, что она попросту сошла с ума, и ее безумие ищет выход, а значит, нуждается в специальном лечении.

Понимая, что нет смысла говорить с неадекватным человеком, решаю закончить этот разговор.

– Знаете что, – мой голос – лед, – терпеть вам меня скоро и не придется.

Ее глаза загораются отвратительным блеском. Она радуется и не скрывает этого факта. Хотя нормальная женщина, нормальная мать попыталась бы смягчить обстановку, чтобы брак ее ребенка, который длится больше двух десятков лет, не закончился. Тем более таким образом.

– Этот дом мы с Эдиком приобретали и поднимали в браке. Половина как минимум – моя. Так вот, если я захочу, то вышвырну вас отсюда, – делаю шаг вперед, – и ваш сын не посмеет мне сказать ни слова. Вы здесь – никто.

Кипящая в венах злость начинает выходить наружу, и я просто могу не сдержаться. Она мне так надоела за эти годы, что я нахожусь на грани.

– Да как ты смеешь! Кто ты такая, чтобы угрожать мне в доме моего сына? Оборванка! А еще работаешь учителем в школе.

– А вы вообще не работаете. За столько лет ни разу не постарались чем-то себя занять. А несколько лет живете за счет невестки, которую ненавидите и не скрываете этого!

– Знай свое место, дрянь! – вопит свекровь, багровея.

Преодолевает расстояние между нами и хватает за локоть.

Выдергиваю руку и угрожающе шиплю ей в лицо, теряя самообладание:

– Это кто ты такая, чтобы говорить со мной в таком тоне и хватать меня? Не смей даже пытаться трогать меня!

И тут происходит то, чего раньше не случалось.

Свекровь поднимает руку и замахивается. Ловлю ее руку в воздухе, потому что она слишком медлительная, и отталкиваю от себя, смотря на нее с омерзением.

– Бабушка! – кричит откуда-то из-за спины дочь, и мы обе смотрим в ее сторону, пока она не останавливается рядом с ней.

Пришла защитница.

– Бабушка, господи, что ты делаешь? – при этом меня словно не замечает.

– А ты не видишь? – кричит свекровь, разыгрывая драму. – Посмотри только на эту хабалку, свою мать. Руку на меня поднимает. Бессовестная, мерзкая девка!

На этом я отступаю, увеличивая между нами расстояние, иначе это превратится во что-то непоправимое.

– Бог мой, и я столько лет прожила с такими лицемерами. Поверить не могу. Это мне противно – с такими людьми, как вы.

– Ага, видишь? – тут же подхватывает эта сумасшедшая женщина, доходя до самого края своего безумия. – Она должна отсюда уйти. Она! Я не хочу видеть ее рядом со своим сыном!

Дочь переводит взгляд с меня на свекровь и примирительно обращается к своей бабушке. Холодно. Бесстрастно. Даже успокаивающе.

Конечно, к ней, а не ко мне. Убивая последние крохи той нерушимой связи, что недавно надорвалась. Сейчас она окончательно уничтожена.

– Ба, я тоже не горю желанием. И как видишь, так просто уйти не получится. Они с папой столько лет в браке. Но и ты не имеешь права поднимать на нее руку. Отец может продолжить свою жизнь с другой, но это не значит, что он поступит с мамой как захочет.