Трепет. (не) его девочка - стр. 12
Когда команда удаляется, я начинаю убирать со стола, и на месте, где сидел Макс, обнаруживаю хорошие чаевые, вложенные в листок. Беру листок в руки и разворачиваю. На нем написан номер телефона и просьба "Позвони мне, Яна". Губы невольно растягиваются в улыбке. Все-таки он решил познакомиться. А у него красивый почерк. Ровный и аккуратный.
– Ого, Алексеева! Так держать, – через мое плечо в записку заглядывает Ника. – А чаевые-то какие приличные оставил. Он точно в тебя влюбился. Дело за малым. Когда свадьбу сыграете, еще спасибо тете Нике скажешь, что она тебя к этому красавчику подтолкнула.
Закатываю глаза, но стереть улыбку с лица не могу. Макс дал мне свой номер, значит, хочет общаться со мной. А деньги, что он оставил, позволят мне завтра встретиться с Сашкой, даже если администратор удержит сумму из зарплаты.
В кармане фартука пиликает смартфон. Я сую записку и чаевые в карман, достаю гаджет и провожу пальцем по сенсору. Сообщение от отчима.
Хорошее настроение мигом испаряется. Что ему еще нужно? Может, решил рассказать мне все-таки всю правду о том самом "Было, Яна"? О другой женщине?
Открываю чат и вижу скрин с подписью. "Здесь информация о той вакансии. Я говорил о ней сегодня. Подумай хорошо, Яна. Работа связана с искусством. Ты же любила раньше рисовать, хотела стать художником. Это – твое место. А не кафе с грязными тарелками".
5. 4 глава
Домой возвращаюсь уставшая и обессиленная. Мечтаю лишь о том, чтобы поскорее добраться до душа. О сообщении отчима стараюсь не думать, хоть оно и задело болезненные струны во мне.
Помнит, значит, о моих увлечениях и мечтах. А я вот наоборот пытаюсь о них забыть. Спрятать поглубже в сундук прошлого, закрыть это сундук на замок, а ключ выбросить. "Ты же раньше любила рисовать... Хотела стать художником..."
Так и есть. Раньше любила. Раньше хотела. А теперь все иначе. С того момента, как мама заболела, я тысячу раз пробовала взять карандаш или кисть в руки, садилась напротив холста и начинала выводить линии, отчаянно пытаясь вырвать из себя вдохновение, но ничего не выходило. Только нескладные узоры, бессмысленные мазки, и все. Что-то внутри меня словно сломалось. Я больше не могла рисовать. Мечта, что я теплила в груди много лет, вмиг перестала быть моей мечтой.
Сейчас я хочу доучиться, найти хорошую работу и иметь возможность купить или хотя бы арендовать достойное жилье. Хочу зарабатывать столько, чтобы с Сашкой встречаться в любой день месяца и не переживать, что в следующем я могу его не увидеть.
Может, предложение отчима о работе не такое уж и плохое. Я не стала его удалять. Но и принимать спешить не буду. Им требуется человек, который разбирается в живописи, чтобы организовывать и проводить выставки. Я разбираюсь. В художественной школе училась все-таки, да и сама всегда интересовалась этой темой. Но погрузиться в мир искусства снова, смотреть на чужие работы, на шедевры великих мастеров – это как ножом по сердцу резать. Я не уверена, что готова. Раз уж я отказалась от своей мечты, то не хочу, чтобы каждый день что-то мне напоминало о ней.
Захожу в квартиру и разуваюсь. В коридоре темно, значит, моей соседки Кати, скорее всего, еще нет. Это к лучшему – разговаривать с кем-либо особого желания нет. Сую ноющие ступни в тапочки и бреду к себе в комнату. Там быстро сбрасываю с себя одежду, достаю из комода чистое белье и пижаму, после чего иду в ванную. Под прохладными струями воды, смывающими с меня этот жаркий день, мысли снова перетекают в завтра. Завтра я увижусь с Сашкой. Улыбаюсь, подставляя лицо прозрачным струям.