Травница Его Драконейшества - стр. 21

Выстиранные портьеры скрывали старые оконные рамы, а нанесенный на пакет состав скрыл царапины и потертости. В зале я оттащила к стенам диванчики и кресла, освободив место для танцев и соорудив место для музыкантов. Понятия не имею, как умудрилась все это сделать за ночь.

Мама тоже не верила. Она придирчиво осматривала владения, морща носик, но так и не нашла, к чему придраться. Все было идеально. Я чмокнула Минни в щеку и вручила ей сверток с гребнем, который купила еще полгода назад. Он был украшен северными самоцветами и отлично подходил к ее темным волосам.

– Куда ты? – надулась сестренка, увидев, что я уже натягиваю сапоги.

– Работа, – с грустью улыбнулась я. – К вечеру буду.

Минни кивнула и потеряла ко мне всякий интерес, рассматривая подарок. Мама к ней присоединилась, пытаясь найти изъяны в эльфийском украшении. И зря. Оно было идеальным, как и весь сегодняшний день.

В лавке царила непривычная тишина. Я замерла на пороге и прислушалась. Ни криков Гренекса, ни разочарованных вздохов Лори. На миг мне показалось, что “Йермон и Ко” вымерла.

Однако на звон колокольчика выглянула моя помощница. Лори шмыгнула носом и вытерла лицо о сгиб локтя. Это не помогло ей избавиться от пыльцы ясноцвета.

– Ты пришла? – прогундосила она. – Поможешь расфасовать…

– Сейчас, – откликнулась я, уже вешая плащ на крючок. – Положи колбу от греха подальше. Еще не хватало, чтобы ты просыпала его, пока чихаешь. Его же собирают только в середине апреля! Запасов и так мало.

Лори уступила моим причитаниям. Она быстро приняла порошок от аллергии и села на стул рядом со шкафом. Я встала к рабочему столу и принялась быстро фасовать надоедливую пыльцу.

– А почему ты не чихаешь? – обиженно спросила Лори. – Это же ясноцвет! У всех на него аллергия.

– Привыкла, – коротко ответила я. – Вот уже восемь лет я собираю его весной. К сожалению, больше никто не соглашается идти в орочьи поля за этой гадостью. Первые разы, конечно, я едва ли успевала набрать мешочек. Начинала чихать, а от его листьев на всем теле появлялась фиолетовая уродливая сыпь. А потом ничего, привыкла.

Я ссыпала последнюю дозу в колбу и запечатала сургучом. У ясноцвета было ровно одно назначение: детский насморк и гаймориты. Противная пыльца в малых дозах отлично прочищала нос. Хотя ее действие сложно назвать приятным, никакого вреда для организма ясноцвет не нес.

– Мастер говорит, что сначала ты должен полюбить травы, а потом они полюбят тебя, – с улыбкой вспомнила я. – Так и произошло. Ясноцвет меня полюбил.

– А меня погубил, – шмыгнула носом Лори. – После его сбора на практике я стала похожа на нежить!

– Понимаю. Поверь, мне приходилось в таком виде ходить каждый апрель в течение нескольких лет. Зато теперь никто не спрашивает, почему ко мне женихи не лезут – боятся.

– Ну и дураки, – фыркнула Лори. – Ты видная невеста. У тебя карьера!

Я пожала плечами. Вначале мне самой казалось, что работа в лавке поможет мне занять высокое положение в городе. Увидев мой достаток и трудолюбие, какой-нибудь заезжий купец предложит мне жениться. Не сразу, конечно, сначала переманит в свою алхимическую лабораторию…

Это были наивные мечты маленькой дурочки. Во-первых, никто не решался переманивать травников Йермона, а тем более – его учеников. Во-вторых, мужчины видели во мне лишь соперницу. Я знала лучшие места для сбора трав, обгоняла других травников по качеству и количеству созданных эликсиров, выпускала новые формулы зелий. В итоге в Борке не осталось ни одного мужчины, желающего посвататься к Мод Дезран. Моя работа каким-то образом ущемляла их достоинство.