Транзитом в Израиль - стр. 25
– Да не девушка это, – растерялся майор, – а ваша будущая секретарша. Она знает кучу языков, училась до войны в университете, а в войну работала на одном из уральских заводов.
Молчавший до сих пор однополчанин Гущина, капитан Лазарь Гофман, неожиданно вдруг обрёл дар речи. Он протестующе замахал руками и, нервно теребя медную пуговицу на лацкане кителя, взволнованно пробубнил:
– Да мы ещё наговоримся, Валентин Иванович. А вы, уж простите меня, уделите внимание девушке. Возможно, она того стоит.
– Стоит, не стоит, – развёл руками подполковник, повернувшись к Хане, – нет времени рассуждать. У вас тут сразу две рекомендации: от моего заместителя и от товарища, с которым я прошёл всю войну. Так что можете приступать к работе прямо сейчас.
Лазарь провёл в кабинете своего бывшего командира роты не менее двух часов. Радость встречи дополнилась к тому же впечатлением от очаровательной девушки, которую не без его помощи принял на работу Гущин. Когда же он вышел из кабинета, то снова увидел её, сидящую в небольшой приёмной за печатной машинкой. В другое время ему бы понадобилось не меньше двух недель, чтобы только подкатиться к такой прелестной девушке. Сейчас же отважный разведчик был одурманен парами спирта, выпитого им с подполковником. Эти пары и придали ему необычайный заряд смелости, который сформировался в короткую фразу:
– Не откажите, пожалуйста, мне в удовольствии увидеть вас сегодня вечером у входа в городской парк.
Несмотря на то, что Хана сегодня, впрочем, как и всегда, не потребляла спиртных напитков, она как-то бездумно, неожиданно даже для самой себя, тихо проговорила:
– Разве могу я отказать благодетелю, который помог мне получить работу, в которой я так нуждалась!
– На самом деле, благодетель не я, – усмехнулся Лазарь, – а подполковник Гущин. Он ведь не только вас обеспечил работой, а и меня пригласил преподавать общественные дисциплины в училище.
– Может, и покровителя пригласим на свидание? – кокетливо расплылась в улыбке Хана.
– Нет уж, не стоит, обойдёмся как-нибудь без него, – неожиданно рассердился Лазарь, – я привык в разведку в тыл врага без командира ходить.
– Так это я, значит, – тыл врага, – кокетливо развела руками Хана, – ну-ну, посмотрю я вечером, на что способны разведчики.
На самом деле, смотреть было нечего. Хане сразу понравился этот молчаливый интеллигентный капитан. Чуть позже она поняла, что это мгновенно охватившее её чувство лирические писатели и называют любовью с первого взгляда. Но уже тогда, в приёмной подполковника, её девичье сердце затрепетало в ожидании невиданного ранее, чистого и душевного порыва. Её не покидало всё нарастающее ощущение, что сегодня должно произойти что-то необыкновенное.
В то суровое послевоенное время больше надо было заботиться о хлебе насущном, чем размышлять о чувственном и плотском. Однако, пусть смеются неверующие в неисполнимые чудеса, но так уж случилось, что и капитан Гофман в одно мгновение влюбился в новоявленную секретаршу своего однополчанина. Но показывать это прилюдно в те самые времена ещё не было принято. Когда вечером Лазарь прибыл, по-военному выражаясь, в распоряжение Ханы, он был настолько взволнован, что и слова вымолвить не мог. В разведке в тылу врага было несравненно легче, чем выстраивать отношения с красивой девушкой, которую он полюбил всем сердцем. Так они и гуляли по тенистым аллеям городского парка, разговаривая больше красноречивыми взглядами, чем никому не нужными в этот момент словами. Когда же Лазарь, провожая Хану, остановился у калитки её неказистого дома, он мысленно проговорил самому себе: