Транзит из ада - стр. 9

– Справа чисто!

Майор вскинул винтовку и двумя пулями отправил в края доброй охоты пробиравшегося по борту исламиста.

– По фронту чисто.

Волна, ударившая в борт, обдала их солеными холодными брызгами. Капли не сохли и были похожи на слезы…

– Давай!

Моралес перебежал вперед. Он еле успел убраться обратно за контейнеры – по нему с ходового мостика ударил пулемет, пули градом застучали по контейнерам.

– Черт… Сэр, там пулемет.

– Назад, – майор похлопал по уху, – сейчас его подавят…

Вертолет был где-то рядом, в темноте… невидимый и смертельно опасный для противника. Десантники знали, как опасна бывает такая машина, если на ее борту опытный снайпер и хороший экипаж. Снайперская винтовка позволяла стрелять беглым огнем с рук патроном 50 BMG. Создавалась она для Афганистана, для охоты на пикапы и мотоциклистов с гранатометами. А уж по стационарной цели отработает – только в путь…

– Подавлено! – Майор, видимо, получил информацию с вертолета.

Моралес снова высунулся – ничего не было видно, но пулемет молчал. Он перебежал прямо к надстройке, занял безопасную позицию. Отсюда была видна прожженная дыра в облицовке мостика – похоже, снайпер стрелял патронами Мк211, предназначенными для борьбы с бронетехникой…

– Можно, пошел!

Майор перебежал к нему.

– Отлично.

Их было по-прежнему двое, но для зачистки помещения этого вполне достаточно, если умело маневрировать между корабельными надстройками. Это на открытой палубе тебя могут обойти, там нет возможности прикрывать все направления.

– Видишь точку проникновения?

– Никак нет, сэр… сзади!

– Френдли! Френдли!

Они опустили оружие. Это был поляк – тот самый, который спустился с ними в корзину и которого они потом потеряли из виду. Он, похоже, был жив и здоров, в его руках красовался трофейный «калашников».

– Ты о’кей? – спросил Моралес. – Где остальные?

Поляк кивнул в сторону и вдруг, вскинув автомат, перерезал обоих американцев очередью. Они упали, поляк подошел и выстрелил в каждого морпеха еще по несколько раз. Потом бросил автомат за борт… пусть ищут. Перекинул из-за спины свой штатный автомат, достал спутниковый Thyraya, набрал номер:

– Все чисто. Высадка возможна…

Ново-Огарево.

Президент России выбрал эту дачу в качестве своей резиденции, потому что она соответствовала его запросам. Не было смысла тратить деньги на строительство другой. Стоя на балконе второго этажа и наблюдая за тем, как подъезжают черные лакированные рыбины бронированных лимузинов, президент вспомнил, что ровно тридцать лет назад здесь так же собирались люди. Собирались для того, чтобы обсудить проект нового Союзного договора – договора о политическом переустройстве страны, в котором она не нуждалась. Как и следовало ожидать, те обсуждения закончились плачевно…

Говорят, когда Дэн Сяо Пина спросили, как он оценивает Великую французскую революцию, китайский политик ответил: об этом пока говорить рано, чтобы делать исторически обоснованные выводы, надо подождать еще лет сто – сто пятьдесят. Со времени обсуждения Союзного договора прошло тридцать лет, но последствия «бескровной» демократической революции уже налицо. Россия и Украина стали смертельными врагами. Скажите об этом десять лет назад – тут же подумали бы, что человек сошел с ума. Теперь кажется, что мы все сошли с ума. В Украине идут факельные шествия, на которых зигуют и выкрикивают «Слава нации!». Между Россией и Украиной – незакрывающаяся рана ДМЗ (демилитаризованной зоны), в которой как-то пытаются выжить простые люди и где ведут друг на друга охоту разведгруппы противоборствующих сторон. Десятки тысяч людей убиты, сотни тысяч ранены и искалечены, миллионы лишились крова и стали беженцами. Последствия всего этого мы не расхлебаем и за сто лет…