Трансцендентность - стр. 2
– А отец?
– Отца не помню. Мама работает медсестрой. Нас некому защитить.
– Что было дальше?
– Однажды после больницы у нас была контрольная в классе. Я всё сделал и начал просто смотреть на других. Я сижу один на последней парте. И тут все стали засыпать.
– Как это?
– По очереди. Я начинаю смотреть кому-то в затылок, а он вдруг опускает голову на парту и засыпает. Вначале никто не обратил внимания. От этого стало ещё интереснее. Думаю: "А могу я так усыпить весь класс?"
– Получилось?
– Если б не училка, думаю, да. Когда заснуло человек 15, она заметила и давай всех будить. А они не просыпаются. Она убежала куда-то, контрольную отменили и вызвали скорую.
– Все живы?
– Всё путём, проснулись через пару часов. А потом я стал хорошо учиться… как-то само собой. Я стал угадывать всё наперед. Чего ни спросят, и какие вопросы ни зададут – знаю заранее. Даже ЕГЭ.
– Круто!
– У нас в классе боксёр один был – Макс, так он меня зауважал сразу. Я ему все задания предсказывал, а он взял меня под защиту.
– Больше вас не били?
– Нет. Да мне и Макс был уже незачем. Я просто начинал смотреть в голову, и человек отрубался, а потом ничего не помнил.
– Хотите у нас работать?
– Что делать?
– Угадывать всё наперёд и смотреть людям в голову – тому, кому скажем.
– А есть такая работа?
– Уж поверьте.
– Можно я посоветуюсь с мамой?
#Трансы и самолёты
– Гуля, вы понимаете, где находитесь?
– Мне здесь неуютно. Верните меня назад.
– Вы хотите обратно в психиатрическую клинику?
– Да. Я ненормальная.
– Какой у вас диагноз?
– Истерический реактивный психоз.
– Когда всё началось?
– Когда мне было 5 или 6. У меня появились страхи. Часто – небольшие. Но иногда накатывала такая паника, что я теряла контроль.
– Вы боялись чего-то конкретного?
– Мне чудилось, что машина попадёт в аварию или самолёт разобьётся. Я видела всё как наяву – кровь, стоны, мёртвые тела.
– И что вы делали?
– Я пыталась избежать катастрофы, всех предупредить. Но меня никто не слушал. И тогда у меня случался срыв.
– Срыв?
– Да, я переставала себя контролировать и теряла сознание. А когда просыпалась, люди стояли вокруг меня и рассказывали, что я орала, дралась и очень всех пугала.
– Когда вы приходили в себя, страха уже не было?
– Нет. Внутри было полное опустошение. Я спокойно садилась в машину или самолет. Мне было уже всё равно.
– Когда вы попали в лечебницу?
– Вначале случился сильный припадок в Мексике. Мне было лет 12. Я увидела как взрывается наш самолёт. Кто-то подложил в багаж бомбу. Всё горит и падает в море. Никто не выжил, никого не нашли.
– Как вы это увидели? Внутри себя или вокруг? Это было как кино или реальные события, в которых вы участвовали?
– Нет. Я всё осознала за мгновение. Будто взрыв уже произошёл, а это – мои ужасные воспоминания.
– Вас сняли с рейса?
– Меня связали какими-то платками и затащили в самолёт.
– Было что-то не так? Поломка или турбулентность?
– Всё как обычно. Самолёт долетел без происшествий. После этого родители повели меня к психиатру.
– Что он сказал?
– Ничего особого. Что это просто страх перед полётами. Назначил какие-то таблетки и отпустил.
– Дальше.
– Через год опять был припадок. В Кольцово, в Екате. Я увидела, как двигатель стал разлетаться на части. Потом оторвало крыло и самолёт разбился. Все погибли.
– Что-то произошло?