Трали-вали - стр. 16
– Эй… – по-бабьи всплеснув руками, испуганно воскликнул хозяин, отпуская голову пацана. – Что такое? – Мальчишка тут же вскочил на ноги, рванулся рукой к столу, Кобзев его опередил, перехватил дубинку. Мальчишка оглянулся, коротко глянул на освободителей, в глазах мелькнула радость, но тут же погасла, глаза расширились, он узнал того водителя, которому вчера повредил из рогатки машину.
– Дяденьки, не бейте меня, я не хотел, я отремонтирую, я не сам, меня заставили… это они… – завопил он, прижимаясь спиной к стене.
У азиата сильно тряслись руки, брюки не застегивались, подняться с дивана он не мог, в глазах стоял ужас, бескровными губами ловил ртом воздух…
– Кто… Кто…
– Конь в пальто, падла! Мы СОБР для тебя, понял, гад? – переворачивая стол, рявкнул Завьялов… За дверями, тут же ответно загремело… Кобзев с плеча взмахнул дубинкой… Хозяин дёрнулся, закрываясь… Дубина пришлась на предплечье. Подпрыгивая, дядька взвыл… Кобзев ещё раз огрел его, ещё, потом ногой врезал в пах… Хозяин, стеная, корчился на полу. За дверью слышалась возня, короткие вскрики, затем дверь с шумом распахнулась, в комнату ворвался Мальцев, держа на замахе полированную столешницу от бывшего журнального стола… Не понадобилось…
И здесь уже всё закончилось. Только телевизор, как ни в чём не бывало, продолжал подпевать и подмигивать мусипусистой певицей. Мальчишка, в ужасе вжавшись в угол комнаты, во все глаза глядел на прошедший разгром…
– Это мы чуть-чуть тебя жизни поучили, – наклоняясь к хозяину, сказал Завьялов. – Ты понял, сволочь?
– Не… не… – хрипел дядька, ещё больше сжимаясь и пряча голову.
– Ты смотри, он ещё не понял! – угрожающим тоном воскликнул Мальцев. – Нужно повторить…
– По… нял… По… Не… – громко стонал дядька. – Не… бей… Я боль… ше… не… не…
– А мы не бьём, мы учим… – с угрозой в голосе заметил Кобзев. – Хорошо запомни, за что ты получил. Подонок.
– Я… за…
– Всё. Он понял. Хватит с него. Пошли отсюда, – приказал Завьялов, оглядывая комнату. Найдя глазами мальчишку, махнул ему. – С нами…
Мальчишка, всё ещё дрожа, осторожно вышел из угла…
В прихожей тоже всё было перевёрнуто… Один охранник ещё не пришёл в себя, другой пытался встать с пола.
– Лежать! – рявкнул ему Мальцев. – Ну! – Топнул ногой. Охранник послушно распластался, затих.
– Уходим.
– Пошли…
Торопливо привели себя и одежду в порядок, вышли из лабиринта… На рынке ничего внешне не изменилось. Всё так же суетились посетители рынка. В той же, мирной тональности, с горловыми выкриками давил на уши вязкий шум, заполнял тот же смешанный пряных запах, так же, где равнодушно, где с затаённой ухмылкой, где и открыто, с вызовом, сверкали из-за прилавков глаза азиатов…
Не успели втянуться в людской кошёлочный поток, как под ногами появился Штопор, Генка. Его глаза светились и удивлением, и восхищением, главное, радостью. Мальчишка понимающе переглянулся с освобождённым товарищем, зашагал рядом. Так, дружно, и вышли. Преследователей не было. Гуськом направились к своей машине.
– А ты куда? – глянув на Штопора, спросил Мальцев. Он шёл в цепочке замыкающим.
– С вами, – за Штопора ответил рыжий. – Ему же нельзя теперь здесь.
– Почему? – удивился Кобзев.
– А его заложат потому что… – также, за Генку, ответил рыжий. – Накажут.
– С чего это? Мы же по-тихому, в роде… Никто же не заметил… – не поверил Кобзев.