Трактат о врачебных ошибках. Издание второе, расширенное и дополненное - стр. 28
Как ни странно, такое понимание пришло во время очередной операции. После выполнения основного этапа и снятия зажима с аорты сердечная деятельность у пациента восстановилась через фибрилляцию предсердий. Я видел подобную картину сотни раз. Но почему-то именно в тот момент меня поразило собственное ощущение, что перераздувшееся сердце вот-вот лопнет, как шарик. После однократного разряда электрического дефибриллятора синусовый ритм восстановился, и сердце опало на глазах. У меня было ощущение, что я вижу столь разительную картину впервые. Я бы всем терапевтам, а особенно, кардиологам посоветовал бы увидеть подобную картину воочию. И вообще посоветовал бы кардиологам при малейшей возможности хотя бы несколько раз поприсутствовать на кардиохирургических операциях. Это позволит по-другому смотреть на пациентов кардиологического профиля и лучше понимать эту патологию.
А мне сразу пришла мысль о нашей умершей пациентке. Наверное, потому что неудачи и не вполне понятные ситуации долгое время не дают покоя и подвергаются переосмыслению. Вероятнее всего, возникшие у больной нарушения ритма были примерно такого рода, как в описанной выше ситуации, и затягивание с проведением электроимпульсной терапии оказалось фатальным. Развившееся у нее нарушение оттока крови из печени привело к остро возникшему цитолизу гепатоцитов и, соответственно, к острой печеночной и полиорганной недостаточности. Таким образом, негативно сработал фактор времени. Надо было не тянуть с электрической дефибрилляцией, а проводить ее немедленно.
Фактор времени – важный фактор. И чаще всего негативные последствия связаны с нежеланием врача брать на себя ответственность за принятие решения. Абсолютное большинство людей не желает брать ответственность на себя. Это – закон жизни. Даже когда эта ответственность за принятие решения ничем реально человеку не угрожает. Во врачебной среде чаще всего приходится принимать решения хирургам. Такова суть хирургии как активного действа. Я многократно убеждался, что принятие своевременного и верного решения – залог успеха. В конце концов выполнить ту или иную манипуляцию или даже операцию смогут многие, но в тех случаях (а их большинство), когда надо делать выбор, не все оказываются на высоте.
Значение фактора времени в кардиохирургии пока еще недооценено. Он ведь имеет разную направленность. С одной стороны, пациента может спасти быстрота принятия решения. Но это же обстоятельство может его и погубить, или осложнить жизнь в дальнейшем. Два небольших примера.
Однажды, уже много лет назад, мне довелось оперировать молодого пациента, которому в клинике Военно-полевой хирургии ВмедА им. С. М. Кирова ушили ножевую рану сердца. Однако, в связи с появившимся у него грубым систолическим шумом, потребовалась консультация кардиохирурга. Ситуация в диагностическом отношении трудности не представляла. У парня после ножевого ранения возник ДМЖП в мышечной части. Показания к хирургическому лечению были налицо, и молодого человека перевели в клинику сердечно-сосудистой хирургии. Гемодинамически он был достаточно стабилен, и я его взял на операцию. К тому времени прошло 5–6 дней от момента ранения и ушивания раны сердца. После подключения аппарата ИК была выполнена экономная правая вентрикулотомия над зоной систолического дрожания и выявлен линейный дефект в мышечной части межжелудочковой перегородки с отечными краями длиной чуть более одного сантиметра. Я ушил его двумя П-швами на тефлоновых прокладках. Сомнений в герметичности швов не было никаких. Однако, на вторые сутки появился систолический шум, и оказалось, что дефект реканализовался. Крайне неприятная ситуация как для пациента, так и для хирурга. Однако, гемодинамической катастрофы не было. Происходило все это в конце июня – начале июля перед закрытием клиники на летний период, и мы решили отпустить пациента под наблюдение врача домой. В сентябре он был вновь госпитализирован и повторно оперирован.