Траектория полета - стр. 20
Я ослабила мертвую хватку на руле и попыталась восстановить кровообращение в пальцах.
– Не то чтобы сложные… но непростые.
Он кивнул, словно все понял. Только ничего он не понимал. Просто не мог.
– Вы давно здесь не были?
Я откинулась на сиденье, прижимаясь спиной к кожаной обивке и концентрируясь на этом ощущении.
– Почти десять лет.
Джеймс замолчал, должно быть, вспомнил, что обещал не задавать вопросов.
– Должен ли я что-нибудь знать, прежде чем мы туда пойдем? Чтобы не ляпнуть ничего лишнего? – наконец спросил он.
– У нас на это нет времени, – со вздохом ответила я.
Я взглянула на свои часы – «Булова» 1953 года – и вычла пятнадцать минут, чтобы получить правильное время. Одна из тех дурацких игр, в которые я с собой играла, в данном случае – ради пунктуальности.
– Сейчас четыре, значит, вы уже можете заселиться в гостиницу. Я вас туда подброшу. А сама съезжу домой и попробую разбить лед… по крайней мере, предупрежу, что вы со мной и что им придется вести себя прилично.
Джеймс вопросительно приподнял брови.
– Вряд ли они станут кидаться вещами или палить из ружья, но обещаю – будет неловко. Мы с сестрой не ладим. А наша мать… Берди… она… – Я искала корректный термин, способный заменить слово «сумасшедшая», сразу же отбросив все эпитеты, которыми тетя Марлен награждала жену своего брата. – Она психически нездорова, – в итоге сказала я, решив, что такой неопределенности достаточно, чтобы Джеймс сам сделал выводы. – Она ни с кем не разговаривает, хотя мы вполне уверены, что слышит и понимает все, что происходит вокруг. Она просто решила ни во что не вмешиваться. Зато она поет.
Джеймс помолчал, потом предложил:
– Если я пойду с вами, это частично сгладит неловкость. И я большой мальчик. Могу отразить даже пулю, если такая угроза возникнет.
Он проговорил это довольно легким тоном, хотя мне показалось, что он не шутил.
– Зачем вам это?
– Затем, что именно мой фарфор заставил вас сюда приехать.
– Верно, – проворчала я и вздохнула, готовая признать правду, мучившую меня с тех самых пор, как мы выехали из Нового Орлеана. – Но мне все равно нужно было когда-то вернуться. Вы просто ускорили неизбежное.
– Тогда позвольте пойти с вами. В гостиницу заеду позже.
Я нахмурилась.
– Почему вы так добры ко мне?
Джеймс вновь посерьезнел.
– Потому что я сам из большой семьи, которую научился ценить лишь тогда, когда столкнулся с ужасным. – Он мягко улыбнулся. – Разве дом – не то место, где тебя всегда должны принимать?
Уголки моих губ невольно приподнялись.
– Я слышала эту фразу. Вот сейчас, видимо, и узнаю, правдива ли она.
Я вставила ключ в замок зажигания.
– Только пообещайте одну вещь…
Лицо моего спутника выразило полное внимание.
– Обещайте, что не станете слушать того, что скажет обо мне моя сестра Мейси.
– Это все будет ложью?
Я повернула ключ.
– К сожалению, нет. Бо́льшая часть из этого – правда.
Глава 5
«Единственная цель жизни трутня – спариться с царицей. Удачливый трутень во время этого акта умрет, а неудачливого выкинут из улья, обрекая на голодную смерть».
Из «Дневника пчеловода» Неда Бладворта
Мейси
Сидя в кабинете старого дома, Мейси оторвала взгляд от тетрадок с ученическими работами и посмотрела в окно. Вид открытого «Кадиллака» Джорджии ее не удивил. Она часто видела его в детстве на том же самом месте в конце подъездной дорожки и часто представляла, как увидит его здесь, когда сестра наконец вернется домой.