Траектория чуда - стр. 12

Странно, но явный наигрыш и экзальтация, прозвучавшие в этой фразе, произнесшую ее совершенно не портили, просто это выглядело как вполне естественное женское кокетство и желание понравиться. И это польстило мне.

– Какое интересное имя – Виталия, – продолжил я разговор.

– Греческое, – охотно поддержала тему она. – Его, как правило, его почему-то сразу сокращают до Виты, поэтому я так и представляюсь, но вообще-то мне ужасно не нравится! Друзья зовут меня Талия или просто Таша.

«Таша, надо же, как мило», – подумал я, и добавил в слух:

– Талия? Так у греков звали одну из муз, – начал было блистать эрудицией я. – Она покровительствовала, кажется…

И забуксовал. Так далеко мои познания об античности не простирались.

– Правильно, комедии, – закончила за меня моя собеседница и в притворном ужасе закатила глаза. – Боже, еще и эрудит! У меня с утра удачный день.

Я снова от души рассмеялся. Нет, определенно с чувством юмора у нее было все в порядке! А ведь юмор в ста случаях из ста есть непременный атрибут ума. Однозначно, она нравилась мне все больше и больше.

– Осталось выяснить, нравлюсь ли я вам? – тут же словно прочитала мои мысли Талия.

И тут она скинула с плеч платок и встала посредине комнаты. Ее коротенький халатик приталенного фасона был сшит из полупрозрачной ткани и практически ничего не скрывал. К тому же, обеспечивая мне полностью панорамный обзор, Талия пару раз крутанулась передо мной в изящном пируэте, и если я чего и недоглядел при первом раунде осмотра, то сейчас уж упустить что-либо было просто невозможно. Изящная маленькая головка ее сидела на высокой, прямо-таки лебединой шее, непонятно зачем скрытой повязкой из еще более тонкого, чем халат, газа – возможно, девушка была немного простужена. Талия была не слишком тонка, поэтому изящно-округлые бедра не казались широкими… Ноги не просто длинны и стройны, а с тонкой голенью и прорисованными икрами, что наводило на мысль, что их обладательница была не чужда занятий бегом или лыжами. А повыше ног, пониже спины шло то, что хоть и принято карамельно называть «попкой», а я именую просто и конкретно – задница, как бы грубо и вульгарно, по мнению некоторых эстетствующих элементов, это ни звучало! Так, что пардону, конечно, просим, но дальше шла задница – круглая и выпуклая, как хорошо накачанный волейбольный мячик, и которую, как тот мячик, так и хотелось поскорее взять в руки! Ну и, наконец, выше и спереди была грудь – небольшая, но совершенно безупречной формы, топорщившаяся из-под тонкой ткани двумя остренькими сосочками. А какое действие все это еле прикрытое великолепие, продемонстрированное с предельной откровенностью, произвело на меня, читатель, наверное, уже догадался. В общем, с чувством произнося стандартную пошлятину: «Ты безумно мне нравишься!» я не удержался, и в доказательство того, что не кривлю душой, заерзал в кресле.

Талия счастливо рассмеялась и снова чмокнула меня в щеку.

– Я так рада! Хочешь чаю или кофе? – сразу же, но ни секундой раньше, тоже перешла на «ты» она, – определенно, с тактом у нее тоже все было на месте.

Я великодушно согласился на чай без сахара, и Талия сразу же упорхнула на кухню. Пока она звенела оттуда посудой, я, не зная, чем заняться, обратил внимание на пачку глянцевых журналов, лежащих под столом прямо на полу, и вытянул наугад парочку из середины. Первым оказался сисястый «Hustler» – пожалуй, самая развесистая порнуха, какую только можно встретить в ларьках, и это опять неприятно кольнуло в сердце. Каким-то диссонансом этот порно-журнал звучал со всем нашим общением, несмотря на краткость, уже обретшим вполне определенную атмосферу. Я даже подумал, что попал он сюда, наверное, случайно, и в полной уверенности, что следующим окажется какой-нибудь «Elle» или «Vogue», запихнул «Hustler» обратно под стол. Но я не угадал. Второй журнал, хоть был мне совершенно неизвестен, но направленность имел явно ту же, и назывался «Transmagazine». На суперобложке была запечатлена совершенно голая губастая негритоска с бюстом номер бесконечность. Но от других таких же, с позволения сказать, моделей, позирующих, к примеру, для того же Хастлера, эту отличала одна деталь. Да, всего одна, но настолько существенная, что я даже замотал головой, как бы прогоняя из головы наваждение. Мне почему-то припомнились кентавры из легенд Древней Греции, эдакие комбинированные существа, полулюди, полукони. А пришли такие ассоциации мне на ум потому, что лицо и торс у «шоколадки» на обложке были непререкаемо дамскими, а вот все, что ниже, настолько же неопровержимо принадлежало полу противоположному. Так сказать, сильному. Хм, да-а, подборочка еще та! Хотя ведь лежали они не на, а под столом – значит, не для твоих глаз, чего тебя к ним потянуло? Кто знает, откуда они здесь, и что здесь делают. Убрать их скорее туда, где лежали. Но Талия уже возвращалась с кухни, и я только и успел, что с максимально безразличным видом бросить журнал на стол. Талия поставила дымящуюся чашку с чаем на стол, сама уселась в другое кресло, уютно закинув ногу на ногу. Спросила: «Ты не куришь? Можно, я покурю, пока ты пьешь чай?» – Я кивнул: «Конечно!»