Товарищ Брежнев. Большой Песец - стр. 7
Вот такие застенки и порядки в них. Странно? Да ни фига. Потому что я не заключён под стражу. Прокурор меня под домашний арест посадил. А поскольку в Москве у меня дома нет, то сижу в здании союзной Прокуратуры. В постановлении прокурора так и написано – «по адресу: г. Москва, Пушкинская улица, дом 15-а». А застенки – это общага-казарма-гостиница для приезжих прокурорских.
Вчера пару раз вызывали на допрос. Всё тот же полковник уточнял всяки-разны детали. Не грубил, не хамил, не пытал. Даже странно как-то. Сегодня с утра обнаружил горячую воду в кранах санузла. С наслаждением принял душ. Потом поход на завтрак в столовую. Гречневая каша с мясной подливой, бутер с маслом и настоящий грузинский чай с кусковым сахаром вприкуску. Жить можно. Но скучно. И неопределённость. Сколько мне ещё здесь бездельничать? Хотя тот прокурорский полкан и проговорился, что старшие товарищи требуют побыстрее закончить следствие, но, когда наступит это «побыстрее», непонятно.
Завалился на кровать, читаю свежие газеты. Вчера некогда было почитать – допросы, приём пищи и здоровый сон, а сегодня после завтрака выяснил, что есть тут такой бонус. У дежурного по общаге попросил, а он не отказал. «Правда», «Известия» и «Красная Звезда». Наши окружили Новгород. В котле под Ленинградом ещё пара немецких полков в плен сдалась. Наши подошли к Нарве и Таллину. Молодцы. А вот вести от союзников. Англия замирилась с Рейхом. Тыдынц! Вот это фокус! Это я, что ли, так всё поменял? Дела! Это ж теперь у Гитлера ворота для морской торговли открываются нараспашку, и Рейх прирастает ресурсами всей Британской империи. Попадос! Надо как-то эту тему разруливать, а то все мои авантюры в минус для страны сработают. Думаю. Прикидываю варианты. От думок мозги начинают нагреваться. Варианты просматриваются, но рассмотреть их до конца не получается. В дверях комнаты появляется конвойный-выводной.
– Товарищ генерал, приказано вас к прокурору сопроводить.
Сел на кровати. Ноги всунуть в сапоги. И я готов. Идём знакомыми уже коридорами к допросному кабинету.
Давешний полковник сидит за столом и просматривает пухлую папку с моим делом. Отрывает взгляд от документов и смотрит на меня.
– Итак, товарищ Брежнев, следствие по вашему делу практически завершено. Имеете ли что ещё добавить? Может, что ещё вспомнили?
– Добавить я могу много чего ещё, только на общую картину эти воспоминания не повлияют.
– Ну что ж, нет – так нет.
Закрывает папку и нажимает на кнопку вызова конвоя.
Ну вот сейчас ворвётся конвой, отхреначит меня начищенными до блеска хромовыми сапогами и потащит в настоящую камеру. Или сразу в расстрельный подвал?
В кабинет заходит сержант-конвойный, и прокурор меня удивляет:
– Тюрин, собери вещи товарища генерала и в приёмную их к Прокурору принеси.
– Есть, товарищ полковник.
Сержант выходит. Чёй-то непонятно.
– Пойдёмте, товарищ генерал.
Опять идём по коридорам. Высокая дубовая дверь. На ней табличка – «Приёмная». За дверью, вот неожиданность, действительно обширная приёмная. За большим столом с телефонами и пишущей машинкой сидит симпатичная девушка в форме младшего лейтенанта юстиции. Здоровается с полковником. Снимает трубку одного из телефонов.
– Пришли, товарищ генерал, – это она в трубку, и потом уже нам кивает: – Проходите, вас ждут.