Тот, кто знает - стр. 50
– Это… ну… монетки подбрасывать. И угадывать, орел или орешка.
– Решка, а не орешка, – поправил отец. – Поподробнее, если можешь.
Игорь нехотя принялся объяснять, что можно играть на две монетки по 5 копеек, а можно на четыре по 2, и тогда приходится договариваться, как играть, «на все или на много». Иногда даже пускают в ход десяти– и двадцатикопеечные монеты, но это в основном делают ребята постарше.
– Это же игра на деньги! – возмутился Виктор Федорович, выслушав невнятные объяснения сына. – Неужели в вашей школе это разрешают?
Пришлось признаваться, что, конечно, не разрешают.
– И ты тоже играешь?
– Нет, – соврал Игорь.
– А Генка твой с Жекой, выходит, играют?
Выхода не было, он все равно уже протрепался, что Жека – лучший по «трясучке». Сейчас отец рассердится и запретит ему дружить с ребятами. Что же теперь делать?
Но вопреки опасениям отец вовсе не рассердился, только спросил:
– И что бывает с теми, кого поймают за игрой?
– К директору вызывают. Потом родителей тоже вызывают. В дневник записывают. Оценки за поведение снижают.
– Значит, твоих друзей регулярно за это наказывают?
– Только Жеку. Генке ни разу ничего не было.
– А почему?
– Генку учителя любят. И вообще, его уважают.
Больше отец к этому разговору не возвращался, и Игорь успокоился.
Через несколько дней уже уснувший было Игорь вдруг проснулся около полуночи и побрел в туалет. Проходя мимо кухни, услышал за закрытой дверью голоса родителей и замер, когда до него донеслось произнесенное отцом имя Генки Потоцкого.
– Ну что ты хочешь, Лизонька, у него отец – дипломат, два срока пробыл в Швейцарии, а до этого был в Аргентине. Разумеется, он купил всю школу с потрохами. У него же карманы набиты чеками Внешпосылторга, он всем учителям достает дефицит по мелочи, кому духи, кому помаду, кому лекарства, поэтому Генке все с рук сходит.
– Это ужасно! – вздохнула мама. – Такой мальчик может испортить нам Игорька. Может, перевести его в другую школу?
– Не говори глупости. Генка, как я понял, ничего плохого не делает и сам привилегиями родителей не пользуется, учится нормально, я специально узнавал. А то, что его не наказывают и все ему прощают, так это вина учителей, сам парень тут ни при чем.
– Господи, я не понимаю, за что же его в классе так уважают-то? Он что, свою правоту силой доказывает?
– Лизонька, ну как же ты не понимаешь таких простых вещей! Мы живем в закрытом обществе, для каждого из нас заграница – это сказочная мечта. И тут вдруг появляется мальчик, который родился и до семи лет жил в Швейцарии, у которого дом набит импортной техникой, а на полках стоят самые дефицитные книги. Конечно, этот мальчик не может в нашей советской школе не стать чем-то особенным. Вот он и стал. Если бы это была школа, в которой учатся дети сотрудников аппарата ЦК и внуки членов Политбюро, так на Генку этого никто и внимания бы не обратил, там все такие. Но наш с тобой сын ходит в самую обычную московскую школу, так что удивляться тут нечему.
– А ты точно уверен, что Генка не будет плохо влиять на Игоря?
– Да помилуй, Лизонька, ну в чем он может повлиять? Гена – самый обычный мальчик, в меру хулиганистый, как и положено для его возраста, в меру усердный в учебе. Он очень много читает, это все учителя отметили. А что же ты хотела, чтобы наш Игорек дружил с этим чудовищным Сашей, который двух слов связать не может?